Из-за дома вылез лохматый, палевого цвета пес на толстой веревке, посмотрел на гостей, но, увидев рядом с гостями старика, гавкать не стал, а, раскрыв пасть, зевнул и потянулся.
Где-то, тоже за домом, загоготали невидимые гуси и закудахтали невидимые куры и, кто-то, будто, расплескал воду… — Наверное, за домом колодец, — подумал Дан, — хотя… хотя, может, и нет. Может, они общим пользуются, уличным…
— Ульмиг, — на высокое крыльцо выскочила с распущенными тёмно-русыми волосами, без платка на голове, Ждана. И, вроде как, только сейчас сообразив, что на подворье чужие, вскрикнула: — Ой!
— Господи, какая красивая, — с нереальным восторгом, отметил Дан, боясь прямо тут, на месте, умереть от этой синеглазой красоты. И, испытывая почти что шок — ведь, без платка он ее ни разу не видел… однако, в тоже время, остатками разума, констатируя: — А, играет-то, как здорово… Ведь, она же не могла не слышать, что мы пришли.
Якобы, смутившись, что гости увидели ее с непокрытой головой, Ждана быстро накинула на волосы сразу, чудесным образом, появившийся платок, и, как с хорошим знакомым, поздоровалась с Даном: — Здрав будь, боярин…
Ждана еще в церкви видела золотой боярский пояс у Дана и затем, после церкви, несколько разочаровано возвращаясь домой… — впрочем, ухажер, все же, порывался проводить ее, но люди, с которыми он был, Ждана даже запомнила их имена — Домаш и Лаврин, не дали, напомнили ему о какой-то встрече… — она долго пыталась соотнести благородное происхождение Дана с его поведением — бояре-то, в церкви, не толпятся вместе со всеми — и, как догадалась, с его занятием ремеслом.
— Нет, понятно, не все бояре землями володеют, — думала она. — но, все-таки… — Однако, потом уже, наведя справки и узнав, что мастер-литвин, как все называли Дана, не просто боярин, а боярин из далекого заморья, взявшийся отмолить какие-то свои грехи черной работой, перестала «ломать голову». — А, хоть бы и не был он боярином, — крутились мысли в ее голове, — все равно мне он нравиться. И, вообще, кто его знает, какие за морем у бояр обычаи. Вон, и люди, с которыми он был в церкви — его подельники по мастерской, тоже не из обычных. У одного, который коренастый и весь из себя обстоятельный, волосы заплетены в косы, как у воина, а у второго, худого и высокого, взгляд, что у святого с иконы… — Но сердце Жданы, радостно екало от того, что желающий встретиться с ней человек, тем не менее, боярин. И не абы какой, а такой, что все подруги от зависти лопнут — высокий, даже очень, статный и красивый… — А, дальше, — думала она, — что будет, то и будет…