"У России есть только два союзника — её армия и её флот!"
С союзниками у России было почти так же плохо, как и во времена Петра I. Зато имелись державы, с которыми у нее имелись общие интересы. С этой точки зрения были крайне, просто крайне полезны дружеские, почти интимные беседы с Генрихом Прусским. С ним Аликс связывало не только родство — Ирэна Гессен-Дармштадтская, её старшая сестра, вышла за кронпринца в 1888 году — но и детская влюбленность, основанная на детской же ревности.
Ну, а если приподняться над личным и посмотреть с высот… У России и Германии гораздо больше точек соприкосновения, чем у России и Франции. Например — общая граница. Монархический строй. Переходное экономическое положение — и Россия, и Германия находились в процессе перехода от аграрной к промышленной экономике. Враждебность Англии, наконец!
О главном общем интересе Александра Федоровна пока не могла даже намекнуть. Поскольку Геня, как Аликс называла принца, имел очень крупный и с трудом устранимый недостаток. Он, как и большинство мужчин этого столетия, полагал, что обсуждать с женщинами вопросы политики, экономики или военного дела — полнейший моветон. Не положено и не подобает. Круто переломить отношение, явив ему новый образ, она пока не могла — слишком непрочно было положение, слишком туманны планы… Да и для ещё помнящих ливадийские конфузы великих князей — особенно царских дядюшек! — эта заявка была бы что красная тряпка для быка.
Разговаривать же на подобные темы намеками и полутонами она попросту не умела. И Елена ей в этом помочь не могла. Очень уж ЧРЕВАТА была любая, даже самая малая ошибка. И совершенно недостаточен опыт. Конечно, принципиальной разницы нет…
И все же, все же…
Рисковать не хотелось отчаянно.
А время ещё терпело.
1.
С каждым днем Николай все больше погружался в пучину дел. Один за другим шли министерские доклады, в бальном зале состоялся прием полного состава Сената, чередой прошли через кабинет генерал-губернаторы, затем уж повалили косяком — губернаторы, командующие войсками, атаманы казачьих войск… Все это время новобрачные теснились в четырех комнатах, которые Николай занимал ещё в бытность цесаревичем, но к Рождеству должны были закончить оформление покоев в Александровском дворце в Царском. Изящное двухэтажное здание в классическом стиле более всего отвечало понятию "дом". Ведь не считать же домом золоченую громадину Зимнего? С Гатчиной же, где укрывался от революции и террористов покойный император, у Ники были связаны воспоминания. Начисто исключавшие всякую возможность там поселиться.