— Неужели ночных танцев и упражнений с бутылью недостаточно?
— Ты сам говорил, что я толстая.
— Не говорил я такого. Во всяком случае, не помню. Я пару раз сказал, что ты в меру упитанная, но ключевое слово здесь «в меру».
— Ладно, езжай уже, а то Даймлер забеспокоится.
— Сильви…
— Что?
— Спасибо за всё. Ты, на самом деле, очень хороший друг. И незаменимый работник. И… тебе очень идёт.
— Езжай, езжай. Подхалим!
* * *
— …Никак не ожидал вашего визита. Так что, простите за такое скромное меню, — Даймлер водрузил кастрюлю на подставку и стал половником разливать густое варево по тарелкам. Там во множестве плавали кусочки самых разных овощей, но мяса Ник так и не заметил. Хотя запах чувствовался. Видимо, не обошлось без бульонного кубика.
— Замечательное меню! Сейчас я готов съесть всё, что имеет хоть одну калорию. Но от такого я бы не отказался и более сытым, — Ник взял ложку, большой кусок хлеба, и, с аппетитом, принялся уплетать. Он понимал, что хозяин действительно не ожидал его к обеду, и то, что супа в кастрюле было больше, чем на одну порцию, означало, что он собирается есть его больше, чем один день. А теперь хорошо спланированный график питания нарушен вторжением голодного детектива. Но детектив был настолько голодный, что его не могли остановить ни совесть, ни правила приличия, ни скромность меню.
За время трапезы Даймлер ни разу не спросил об успехах расследования. А Ник и не стремился вводить его в курс своих неудач. На второе было картофельное пюре с овощным салатом. Должно быть, овощи с собственных грядок, в самом деле, были основной пищей за этим столом. Закончилось пиршество порцией кефира. Честно говоря, он сильно сомневался, что такое сочетание продуктов не ведёт к разжижению стула, но Даймлер столь уверено осушил свой стакан, что ему некуда было отступать.
Когда Ник помог хозяину убрать со стола, помыть посуду и сложить её в буфет, настало время поговорить. И, чтобы не привлекать внимания собеседника к отсутствию достижений в расследовании, он поспешил спросить:
— Так что вы хотели рассказать?
— Я вспомнил, как называлась та фабрика, где делали альбомы. И, наверное, даже смогу нарисовать её эмблему.
— И что за название?
— «Ниани далли».
— Как?
— Я предполагал, что будет непонятно, и написал, — Даймлер вытащил из кармана рубашки клочок бумаги. Несколько раз Ник перечитал, но ничего не понял.
— Это что-то должно означать?
— Не думаю. Я не просто вспомнил название, я вспомнил, как обсуждал его с мамой в детстве. Она тогда сказала, что это лишь красивое сочетание звуков.