– Тут что-то случилось, – сказал шофер. – Давай-ка свезем его на Литейный, мало ли что.
Дмитрий хотел им сказать, что надо гнаться за врагом, но они больше его не слушали, подхватили и стали втаскивать в «эмку». Когда шофер взялся за ноги, Дмитрий вскрикнул от дикой боли и снова потерял сознание.
Очнувшись, Дмитрий близко-близко увидел над собой лицо начальника отдела Прокопенко и зажмурился. Это невероятно! Все эти страшные часы он думал только о том, что ему надо связаться с Прокопенко. Только бы с ним связаться!.. Гладышев открыл глаза – Прокопенко не пропадал.
Кто-то сзади за головой сказал:
– Он открыл глаза.
Прокопенко нагнулся еще ниже. Гладышев видел его встревоженные глаза.
– Что с тобой? Что случилось? – услышал он знакомый голос.
Из глаз Дмитрия хлынули слезы – горячие, соленые.
– Я упустил… – с трудом сказал он.
– Кого?
– Того… словесный портрет… резидент…
– Не ошибаешься?
– Нет… Точно… Упустил… Сам не знаю…
– Где он ушел?
– Он был на девятой линии… Васильевский… дом пятьдесят четыре… ворота и сразу слева выступ дома… подъезд… Он был там.
– Пятьдесят четыре?
– Да… точно…
Прокопенко исчез. Гладышев увидел лицо пожилой женщины в белой шапочке.
– Так не больно? А так? – мягко спрашивала она Дмитрия. – А здесь?
Гладышев отрицательно повел головой. Он не видел и не чувствовал, что в это время она стискивала руками ступни его ног.
– Надо торопиться. Зовите санитаров… – сказала кому-то женщина.
– Куда вы его? – издалека спросил голос Прокопенко.
– В госпиталь… – женщина сказала что-то еще, но Дмитрий не разобрал слов.
Над ним снова появилось лицо Прокопенко:
– Ты, Гладышев, не волнуйся, все будет в порядке. Я сам пригляжу…
В это время Дмитрия подняли. Санитары положили его на носилки и понесли. Откуда-то сбоку опять появился Прокопенко, он сказал:
– Туда, на Васильевский, сейчас едем…
Операции, подобные этим, начинаются издалека и, как правило, развертываются медленно. Ну, Потапов мерз в чужой квартире. Гладышев ходил за Маклецовым, потом за Чепцовым – ничего увлекательного. Грушко возится с Гориным, допрашивает его который день подряд с утра до вечера, пытаясь заставить его говорить правду. Прокопенко и его сотрудники ходят за теми, кто вызвал подозрение. Нередко бывает, что ходят зря. Что тут героического? Начальник управления и его замы читают протоколы допросов, сотни страниц в сутки, присутствуют на допросах, допрашивают сами, проводят совещания, выслушивают доклады о ходе операций, их десятки, таких операций, и одну надо ускорить, а другую прикрыть, как бесцельную, выезжают на фронт, сами докладывают о своих делах в Смольном, там их то ругают, то поддерживают. И так день за днем: повседневная кропотливая работа.