Они лгут, он уже это понял. И не мог остановить себя. Слова вылетели изо рта, прежде
чем успел подумать:
— Не похоже на нападение Разора. Ни одного укуса или царапины. Только синяки, оставленные Идой.
Как и ожидалось, пощечина была сильной.
— Убери здесь, — приказал отец. — Найди место подальше от дома и похорони
свою сестру. О собаке не беспокойся. Можешь оттащить эту паршивую задницу в рощу, если захочешь покормить стервятников.
Подняв с земли белок, мужчина схватил жену за неповрежденную руку:
— Тебе не настолько плохо, чтобы ты не смогла приготовить ужин.
Направляясь в дом с Идой и мертвыми белками в руке, крикнул через плечо:
— Когда закончишь, тащи свою задницу сюда и вымети крысиный яд, который
должен был убрать еще вчера.
Он смотрел, как они уходили, и пытался представить себе мир без Рути.
Мир без света.
***
Две недели спустя он сидел на пассажирском сиденье в машине незнакомца.
Человек представился, когда посадил к себе юного попутчика, и не разозлился, когда
мальчик просто внимательно смотрел, отказываясь что-либо говорить. Сейчас он смотрел
в окно машины, а перед глазами мелькали воспоминания.
Он похоронил сестру так, как приказал отец. Накрыв ее тело своей рубашкой, достал лопату и направился подальше от дома, где вырыл большую яму.
Оставив лопату в могиле, вернулся домой. Зашел в сарай и убрал крысиный яд, положив немного в карман штанов.
Зайдя в дом, отметил, что Ида прибралась и теперь готовит беличье рагу. По
движениям было видно, что она испытывает сильную боль. Разор хорошо потрудился над
ее рукой. Она, вероятно, нуждалась в медицинской помощи, но отец никогда бы не отвез
ее в больницу и не позволил бы самой вести машину. Так или иначе, дома его не было.
Должно быть, куда-то ушел.
Стало понятно, что произошло. Ида снова ударила Рути, а Разор пытался
остановить ее. К сожалению, он опоздал.
Парень не знал, что сестра медленно умирала от внутреннего кровотечения, полученного из-за побоев матери. Последней каплей стал удар в живот накануне.
Он был уверен, что Ида постоянно била Рути в доме, куда Разору было запрещено
заходить. Тот день отличался от остальных. Мать, скорее всего, вытащила плачущую дочь
во двор, чтобы та помогла ей с тяжелой работой, и стала пороть ее, когда маленькая
девочка не делала или, скорее всего, не могла сделать то, что требовали от нее. Нет
сомнений в том, что пес пытался защитить Рути, хватая Иду за руку. Та была правшой.