Актер может спросить с усмешкой: «Вам непременно нужно знать, кто ваша бабушка?» Что ж, я отвечу: «Ничего плохого в этом нет, а еще это может помочь!» Кто-то однажды сказал (дай бог памяти вспомнить кто, надеюсь, что это была я): «Один-единственный момент вдохновения стоит всех утомительных поисков».
Для создания новой жизни, которая была у вас до начала пьесы, используйте воображаемое отождествление со всем, что только сможете выудить из текста. Замещайте события и чувства или используйте волшебное «если бы…».
Когда я работала над ролью Джорджи Элджин в пьесе Клиффорда Одетса «Деревенская девушка», я штудировала текст в поисках любых деталей, способных пролить свет на «мое» происхождение. Я, Джорджи, родилась в Хартфорде, штат Коннектикут, около тридцати лет назад, в семье среднего достатка. Мои родители гордились тем, что я училась в частных школах. Из пьесы я узнала, что моя мать была амбициозной женщиной, увлекалась садоводством и вела себя довольно холодно, поэтому я сознательно отвергала все, что она считала важным. Мой отец был видным артистом, иллюзионистом и почти мифическим персонажем для меня, постоянно отсутствовавшим из-за гастролей. Я восхищалась им и его тягой к свободе, его желанием вырваться за рамки обыденности. В молодости я вышла замуж за известного актера, намного старше себя. Наш брак был вполне благополучным, пока пристрастие мужа к алкоголю не переросло в болезнь. Наш ребенок умер в детстве. Его смерть стала для мужа еще одним оправданием пьянству, и мы оба ступили на скользкую дорожку. Муж все больше привязывался ко мне, а я все больше буксовала. У меня не было друзей, я замкнулась, отстранилась от мира и нашла пристанище в книгах. Вот то немногое, что я могу узнать о своем прошлом из самой пьесы.
Но, прежде чем все эти детали пойдут в работу, нужно отшлифовать их вопросами и ответами. Если в чем-то мой жизненный опыт похож на опыт Джорджи, прекрасно — буду обращаться к нему. Если же моя жизнь в корне отличается, обращусь к наблюдениям или применю замещение. Мне хочется сделать прошлое настолько реальным, чтобы оно выливалось в совершенно естественные реакции на сцене.
Мать Джорджи совсем не похожа на мою маму, поэтому за образец я беру мать моей школьной подруги, образ которой полностью соответствует условиям. У нее были аккуратно уложенные, слегка вьющиеся пепельные волосы, оранжевый лак на ногтях, и она питала особую страсть к игре в бридж. Помню, как я ставила себя на место своей подруги (ее дочери): той не хватало внимания, и она была похожа на «украшение», устраивающее всех. Я представила, как ей жилось, как она каждый день приходила из школы, ужинала, готовилась ко сну и так далее.