Когда завтра настанет вновь (Сафонова) - страница 13

Я повернула кубик так, чтобы сверху оказалась грань с четырьмя точками. Сжав его в кулаке, сосредоточилась, стараясь не слушать тихое бормотание однокурсников, доносившееся со всех сторон.

Когда я разомкнула губы — с первым же словом на моей руке, от предплечья до кончиков пальцев, жемчужно-белым светом проявились извилистые линии магической печати.

— Ашке гам орт, ле форнайт аэр…

Кубик в моей ладони запылал жарким снежным сиянием, пробившимся даже сквозь плотно сомкнутые пальцы. Потоки силы, текущие по руке, хлынули в костяную безделушку в моём кулаке.

Где-то сбоку послышался треск, потом — вскрик и искристое шипение. Воздух наполнил запах гари, но я лишь закрыла глаза: не отвлекаться. Контроль, ежесекундный контроль. Постоянно регулировать количество силы, вливаемой в кубик.

Иначе последствия могут быть катастрофическими.

— ….блинджед мо наймджэ, абхэ ар мо хосэндж!

Мысленно замкнув силовой контур, я ощутила, как остывает кубик в моей руке. Открыла глаза — и, наконец разжав ладонь, удовлетворённо опустила кость на парту.

В течение двух лет мы изучали самые разные заклятия. Теперь задание было куда интереснее: вложить заклинания в этот самый кубик, зачаровав все шесть его граней, и оставить дремать там — до того момента, пока не понадобится их активировать, назвав нужную цифру и бросив кость в противника.

В итоге получалось что-то вроде магических пуль.

— Четвёртое есть. — Я повернулась к Гвен, фиксирующей мои действия в графон. — Сколько у нас осталось времени?

— Десять минут. — Подруга сосредоточенно смотрела в широкий голографический экран. Тот мирно мерцал над серебристой трубочкой её графона, лежавшего на парте, пока пальцы Гвен ловко бегали по иллюзии клавиатуры, спроецированной на столешницу. — Пятую уже не успеем.

Родись мы лет на двадцать раньше, пришлось бы таскать с собой на учёбу тяжеленные ноутбуки. Мама рассказывала, они больше килограмма весили! Это сейчас хорошо: и средство связи, и персональный компьютер — в одной маленькой металлической штучке, проецирующей голограммы.

А когда-то студентам вообще вручную писать приходилось…

— Ладно, тогда завтра придётся тебе продолжить, — сказала я.

Прежде, чем сообразила, что завтра меня в Мойлейце уже не будет.

Так, не думать об этом. Потому что я так и не придумала, как объясню своё исчезновение, вернувшись в город осенью. Если мне вообще суждено вернуться.

Ох, если б только мама рассказала, что за опасность нам грозит…

Я покосилась за соседнюю парту, где парочка баньши* с кафедры теоретической магии сокрушённо взирали на обгорелые осколки своего кубика, раскиданные по столешнице. Понятно — вложили слишком много силы за раз. Для этого мастер перед началом урока и велел нам надеть защитные очки, напоминавшие маски для подводного плавания: отлетит осколок кости в глаз, и пиши пропало.