Всё кончилось. Получилось. В последний момент, но удалось…
Обтянутый пергаментной кожей череп повернулся в сторону Найвата, бездонные черные провалы вместо глаз уставились на него.
Так они и застыли — человек и странное существо. Оценивая друг друга. Выжидая подходящий момент. Найват практически сразу понял, что нанесенная рана не причинила вреда. Стекающая черная кровь ничего не значит. Стоит только двинуться, хотя бы шевельнуть бровью, как серп, поблескивающий алым, обрушится на его шею… Лезвиекопья едва дрогнуло, Найват тут же отпустил эфес меча и кувырнулся вправо. За его спиной раздался скрежет металла.
Тварь с застрявшим в животе клинком молчаливо выпрямилась, хрустнула плечами; одна из длинных седых прядей легла ей прямо на лицо.
Найват замялся. Ему негде спрятаться. Все входные двери заперты, к поющим безглазым не подойти, если, конечно, недорога жизнь. Как долго удастся убегать от чудовища? Кто быстрее устанет? И может ли вообще это устать?
Раскачиваясь, тварь направилась к нему…
* * *
— Мастер, вы выглядите уставшим, — сказал татуированный.
Найват проигнорировал его замечание, продолжая переписывать логограммы в записную книжку. В висках пульсирует, каждая мелочь раздражает, а злость на весь окружающий мир, клокоча в груди, разрастается все сильнее.
— Опять кошмар приснился?
Не силах больше сдерживать себя маг размахнулся и бросил карандаш в Реная. Тот ловко увернулся. Книжка выпала из рук, с глухим стуком шлепнулась на плиты.
— Это всё ты! Ты!
— О чем вы говорите, мастер?
— Подсыпаешь что-то в мою еду?! А может, в воду?! Эти галлюцинации… Я не верю тебе! — все сильнее вскипая, заорал Найват.
Татуированный вскинул здоровую руку в примирительном жесте.
— Успокойтесь, — тихо сказал он. — Я же вас предупреждал, что не стоит заходить в храм — это место проклято. И я не виноват, клянусь! Может, если бы вы рассказали о своих снах, то удалось бы…
— Иди в пекло! — бросил Найват.
Он сполз по стене, устало вздохнул. Ярость быстро стихла, накатило чувство вины. Однорукий присел рядом, положил ладонь ему на плечо и сказал:
— Сны станут лишь кошмарнее, мастер, и скоро грань между ними и реальностью сотрется. Но, скорее всего, вы умрете раньше.
Найват нахмурился, сжал кулаки.
— Это угроза?
— Нет. Вы знаете, что приключилось с теми, кто первыми пришли в храм после катастрофы? — Его голос охрип. — Их было двадцать: два Шепчущих и восемнадцать Поющих. И все они повредились рассудком, мастер.
Хищно ухмыльнувшись, Найват обвел глазами молельный зал. Массивный пьедестал в центре треснул, рядом с ним валяется отколовшийся от скульптуры глаза Великого Баамона кусок — зрачок уставился в потолок, пыль толстым слоем лежит на его гладкой поверхности. Большая часть колонн обвалилась. Багровые лучи солнца пробиваются через маленькие круглые оконца на идеально ровном горизонтальном потолке. В колпаках света кружится и оседает пыль. Умиротворение и тишина.