— «Лэйзи Уай»,— сказала она, и глаза ее блестели,— нужно многое, помимо хозяина. Вы, я думаю, понимаете, что недостаточно только презирать все. Ваш отец нарочно запустил хозяйство. Нужны большие деньги и огромный труд, чтобы привести все это в состояние, когда можно будет хозяйничать. Я не сомневаюсь, что вы можете выполнить необходимую работу. А как насчет денег? Они у вас есть?
— Вы подразумеваете деньги, которые оставил старик?
— Вы, конечно, отдаете себе отчет, что не получите ни цента, пока я не сочту, что вы заслужили их.
Он дико сверкнул глазами.
— Конечно,— холодно продолжала она, хотя в ее голосе звучало торжество,— вы можете заставить нас уехать отсюда. Но я думаю, вы не станете этого делать, потому что в этом случае никогда не получите своих денег. Я пойду прямо к судье и подам просьбу считать ваши требования недействительными. И в конце года деньги будут моими.
Его охватила бессильная ярость. Он взял столовые приборы и снова принялся за еду. С тяжелым чувством он осознавал, что преимущество на ее стороне. Конечно, он не собирался ни выгонять ее с ранчо, ни уезжать, пока не получит деньги. Он решил, что они оба должны остаться здесь. Мало ли что могло случиться — вдруг он обнаружит, где спрятаны деньги? Или можно следить за ней. Не исключено, что однажды ее женское любопытство приведет ее к тому месту, где спрятаны сбережения отца. Так или иначе, он должен выждать.
Хотя он и принял такое решение, негодование его не .уменьшилось. Он не смог подавить в сердце гнев на то, что она вмешивается в его дела. Он взглянул на нее с ненавистью.
— Я сделаю так, что вы мне покажете место, где спрятаны монеты, своей рукой. Если бы вы были мужчиной, я вас заставил бы говорить. Но мне приходится ждать, чтобы жалкая, трусливая дамочка...
Ее презрительный смех прервал его.
— Мне кажется, я догадываюсь, что вы хотите сказать. Вы возомнили, что я втерлась в доверие к вашему отцу и упросила оказать мне эту милость. Вам хочется оскорбить, задеть меня.
Со сверкающим взором Бетти чуть наклонилась к Кэлюмету.
— Поймите,— сказала она,— ваши угрозы не пугают меня. Я не боюсь вас. Можете ругаться, проклинать меня сколько угодно. Вы собираетесь стать хозяином, но чего? Нескольких разрушенных строений? Пожалуйста, можете хозяйничать сколько хотите,— они не станут протестовать. Но вы не можете командовать ни мной, ни моим дедом, ни Бобом, потому что мы не принадлежим вам.
Она вышла из-за стола и, открывая дверь, обернулась к Кэлюмету, который все еще сидел за столом, онемевший от удивления.