— Куда направитесь? В Прешак?
— Нет. Там очень опасно. Мы поедем через Жю. Нужно, что бы нас видели, но не схватили.
— Но вас же всего двое, — с сомнением покачал головой генуэзец.
— Что-нибудь придумаем, — пообещал Сеид.
Действительно, сарацин забрал себе всех вьючных лошадей. Матери Ивэна пришлось переодеться в мужскую одежду. Ее платье и накидку надел на себя Франсуа. Роль беглеца Ивэна определили исполнять трупу стражника. Сарацин предусмотрел буквально все, прихватив мертвеца с собой. Его тело обрядили в Серёгино платье, хотя и рваное, но из дорогой ткани. А на Сергея напялили дешевые тряпки покойного.
— Мы поплутаем маленько, и вернемся, — пообещал Сеид товарищу.
— Надеюсь, — генуэзец обнял на прощание друга.
— Смотри, сбереги молодого хозяина, — с последним напутствием, татарин отъехал, за ним поскакал Франсуа в женском платье, держа на поводу лошадь с перекинутым через седло телом убитого стражника.
Благородная дама Элен, провожала верного слугу задумчивым взглядом. Второй раз в жизни ей приходилось спасаться бегством. Первое бегство накрепко врезалось в ее память. Покойный батюшка, боярин тверского князя, по неосторожности принял участие в убийстве татарина Шевкала. Царь послал московского государя усмирить Тверское княжество. Москвичи с татарами опустошили родную землю Елены. Сам князь и его бояре были вынуждены бежать. Бежал и батюшка, бросив все нажитое. Во время погони за ними, вражеская стрела оборвала жизнь ее матери. Старший братик Еленки вместе с малым числом воев остался задержать преследователей. Было ему всего четырнадцать зим. Молодой еще, но красивый и смелый до отчаяния.
Разом постаревший отец, молча, попрощался с сыном, крепко обняв его, зная наперед, что уже не свидятся более. Москвичи в плен никого не брали.
— Не плачь, Еленка, — ласково поглаживая волосы сестрички, увещал ее братец. — Я вас обязательно нагоню. Обещаю — он крепко прижал к своей груди младшую сестренку, шепнув ей на ухо, — Ты теперь старшая. За отцом приглядывай и за малыми смотри.
Заплаканная Еленка кивнула в ответ, пообещав важно:
— Присмотрю. Ты, Ванятко, только догоняй нас скорее.
Иван, с трудом проглотив комок в горле, утвердительно кивнул, вскочил в седло и ускакал прочь, растворившись в утреннем тумане.
Отец стал мрачнее тучи, ни с кем не разговаривал, безщадно погоняя коня. Еленка долго еще ждала брата, постоянно оглядываясь назад. Но братик так и не нагнал поезд беглецов. На вопросы дочки, отец не отвечал, сердито отвернувшись от малой, он утирал рукавом скупую мужскую слезу.