Когда она вернулась, вся влажная, дышащая всей своей женской прелестью, завернутая в полотенце на манер сари, я уже не смотрел на нее. Нарочно притворился, что перебираю вырезки, потом отдал их ей и проводил ее до двери. Около лифта погладил ее локоть.
— Со мной не стоит играть так груба, котенок.
— Ты можешь на мне жениться хоть сию секунду — ты заставил меня ждать слишком долго. Или просто... быть со мной...
— У нас нет ни секунды.
— Тогда приготовьтесь к страданиям, сэр.
В конторе Пата я получил дополнительную информацию.
Шерман Буфф — женат, живет в Бруклине, приобрел процветающий магазин электронных товаров. С адресом все в порядке, с деньгами — тоже. Жена красавица, от которой он без ума.
К прежнему возврата нет.
Полиция считает его реабилитированным.
Николас Бекхаус.
Докладывают о нем регулярно. Но он на содержании у своего брата — дантиста. В тюрьме во время драки его ударили. Поврежден позвоночник — он наполовину инвалид. К тому же еще и помешался после этого, и его умственный уровень соответствует развитию десятилетнего ребенка.
Офицер ничего не знал о Гудвине. Сведения перестали поступать три месяца назад. Полиция боялась только, что, прежде чем его найдут, он угробит кого-нибудь.
На Арнольда можно было делать ставку.
Велда сказала:
— Может, узнаем, что с Монтлеем?
— Ему уже за семьдесят.
— Но у него хорошее прошлое. Замешан в историю с. убийством и тремя миллионами.
— Он сидел за убийство. Три раза попадался при побеге, потом его поймали. на этой большой краже, и он заработал себе пожизненное заключение.
— Это может любого свести с ума.
— Может быть. Но после тридцати лет отсидки семидесятилетние старики хотят подышать воздухом, а не идти на мокрое дело. Будь логичной!
— Все равно давай зайдем, Майк.
Этому старику принадлежала небольшая сапожная мастерская, и сам он сидел с утра уже за своей лапой, вбивая гвозди в чью-то туфлю.
Он молча .покосился на нас сквозь очки, выбритый и почти лысый, старый Санта-Клаус.
Когда он покончил с туфелькой Велды, я сунул ему доллар. Он посмотрел пристально и буркнул, сдвинув ближе очки к переносице:
— Репортер?
— Глупости говорите, отец.
— Выглядишь-то ты как коп, но полиция мной больше не интересуется. Во всяком случае, городская. Значит, ты не оттуда’, а? У меня, знаешь, много дела было
с ними в жизни. Не давал им разочаровываться в себе, Зачем пришел?
— Это ваша мастерская?
— Да. Тридцать лет копил денежки. А сапожничать я еще в тюрьме выучился. Это все, что тебе интересно?
— Это хорошо, Сонни, что вы по-прежнему любопытны. А пришел я напомнить насчет вашего старого обещания пришить Сима Торренса.