* * *
Когда я вошел в контору, то первым делом увидел Джеральдину. На ней были свитер н юбка. Голубые глаза мягко блестели, волосы струились по плечам. Ничего делового, секретарского не было в ее облике. Он был рассчитан только на то, чтобы ею любовались. Свитер был тонкий, кашмирской шерсти, очень дорогой, и я достаточно разбирался в женщинах, чтобы с первого взгляда оценить ее тело и заметить, что на ней под свитером ничего нет.
Она поймала мой взгляд.
— И вы как все...
-— Нет, милочка.
— Женщина должна быть как картинка... Чтобы было приятно посмотреть.
— Если вы не имеете достаточно денег, чтобы купить картину для дома.
— Иногда не нужно покупать. Картину могут подарить.
Я засмеялся.
— Да, политика — это ваше дело.
Она открыла дверь.
— Прошу вас. Он ждет.
Торренс не стал долго беседовать. Я прямо спросил его об Арнольде Гудвине. Он мог вспомнить только, что парень был сексуальным маньяком и, кажется (!), обещал его пристрелить.
— Он был эмоционально неуравновешенный юноша. И вы полагаете?..
Я пожал плечами.
— Они на все способны. Я еще не проверил его до конца, но они обычно на все готовы, чтобы отомстить.
— Но полиция должна быть оповещена...
— Он может успеть раньше. Пока он на свободе, вы должны обезопасить себя и Сью. Я предложил бы вооруженную охрану.
— Мистер Хаммер, нынешний год — год выборов. Если подобная вещь выйдет наружу... Бы понимаете?
— Тогда ждите чего угодно. Я видел Монтлея. Случайно.
— Монтлея?
Он снял очки и положил их дужками вверх.
— Он, кажется; заключен пожизненно.
Срок кончается после тридцати лет отсидки. Вы помните его?.
— Конечно, это было дело, которое обеспечило мне карьеру! И вы думаете...
— Он глубокий старик. У него собственное дело. Нет, он безопасен. Но Бласк Коплей и те банкноты — они так и не появились?
— Майк, мы перерыли тогда все улицы. Эти деньги! Мы подняли каждый штат, все посольства... Но на свет не появились ни деньги, ни Коплей.
— А что, по-вашему, произошло?
— Если ему удалось выбраться из страны, тогда он выиграл.
— Но остается такси.
— Он мог убить водителя и угнать машину. Лихой парень. Но он был на восемь лет старше Сонни и, наверное, уже умер. Номера банкнот записаны, но ему, если он жив, около восьмидесяти лет. Есть надежда. Хм, Хаммер, забавно, что вы это откопали!
— И еще, Торренс, ваша жена — что вы о ней знаете?
— Я знал все, прежде чем жениться на ней. Она была в беде, потом мы полюбили друг друга. Я порядочный человек, мистер Хаммер. Я мог бы и не идти с ней к алтарю, но это дело вкуса. К несчастью, пагубная страсть свела ее в могилу... Что еще?