Я вышел из дома. Ой сердечно проводил меня, называя хорошим парнем и хлопая по плечу.
Снаружи было очень темно. Шел дождь. Было семь тридцать, а Алреды обедают обычно в восемь с четвертью. Я пересек дворик и направился к кустарнику, не один раз оглянувшись назад. Мне было страшно.
Я уже достиг конца кустарника, когда мне показалось, что голова моя раскололась на части. Вполне возможно, что это было авто Патриции, но я уверен — стукнул меня Алред. Когда я уже лежал на земле, он, вероятно, стукнул меня еще раз, для верности.
Теперь мне понятно, что произошло. Патриция возвращалась домой в автомобиле вместе со своей матерью, увидела машину отчима, преграждавшую путь к дому, повернула немного резче, чем надо, и капотом задела кустарник. Это было то, чего и хотел Алред. Следы его преступления были скрыты. Но он не рассчитал крепости моего черепа.
Потом, позднее, он сделал вид, что беспокоится обо мне. Патриция была как сумасшедшая. Когда я пришел в себя, то понял, что нахожусь в зале.
По правде сказать, мне была не ясна роль, которую играла миссис Алред. Твердо знал лишь то, что, раненый и беззащитный, нахожусь в руках людей, которые хотят меня убить.
Тогда мне в голову и пришла мысль. Я сделал вид, что начинаю приходить в себя. Алред предложил отвезти меня в госпиталь. Это означало для меня одно... Поэтому я открыл глаза и представился потерявшим память.
Кажется, мне удалось обмануть Алреда. Может быть, не совсем, но ситуация складывалась для него благоприятно. Если я действительно болен, то ничего не смогу сказать Жерому. Я ведь не помнил того, что мне удалось обнаружить.
И Алред не стал рисковать. Решил, что меня не стоит убивать. Он сказал своей жене, чтобы она увезла меня в спокойный уголок и выдавала себя всюду за мою сестру. Дайте мне сигарету,— попросил Флетвуд, обращаясь к Мейсону. Он так дрожал, что с трудом смог прикурить.
— Продолжайте,— сказал Траг.
— Алред был хитрец. Он отправил меня со своей женой, считая, что, если я действительно болен, у него будет время закончить свои дела. Но на всякий случай он все же распространил слух, что я похитил его жену.
Это давало ему большие возможности. Он мог найти нас обоих и без всякого риска для себя применить силу. У обманутого мужа много прав. Короче говоря, он решил назваться моим шурином, и некоторое время я думал, что, если мне удастся симулировать болезнь, пока он не закончит свои дела с Жеромом, все может окончиться для меня благополучно.
И все же я ему не доверял и хотел позвонить Жерому, чтобы тот приехал ко мне хорошо вооруженным и объяснился со своим компаньоном. Потом я бы ушел вместе с ним.