— Хм... Не исключено...— проворчал мой шеф.— И вы хотите, чтобы я доказал, что это было убийство, и указал на убийцу?
— Да.— Клиент заколебался. Открыл рот, потом закрыл. Искоса посмотрел на меня и перевел взгляд на Ниро.— Полагаю, то, что я хочу сделать, похоже на месть. Так же думает моя жена и священник нашего прихода. На прошлой неделе, когда я был дома, они оба так говорили. Жажда мщения — грех, это очевидно. Но я уверен в своей правоте и буду стоять на своем. Даже если речь идет о водителе, который просто убежал после происшествия. И сильно сомневаюсь, что полиция его найдет. Ну а я не возвращусь в Пеорию, не буду торговать продовольственными товарами, пока эта дрянь, нечаянный убийца или злоумышленник, не будет схвачен и не понесет наказания.
У меня процветающее, хорошее дело и кое-какой достаток. Я никогда не думал, что умру в нищете. Но Богом клянусь, пойду на это, лишь бы разыскать преступника, убившего Мою дочь. Может быть, я не должен признаваться в этом. Разве я знаю? Вы известны мне только понаслышке. Может быть, вы откажете в помощи тому, кто питает столь нехристианские чувства? Трудно, но я хочу поставить вопрос честно.
Клиент снял очки и стал протирать стекла носовым платком. Это говорило в его пользу. Он не стремился принудить моего шефа смотреть на него, когда тот будет принимать решение, брать ли на себя труд помочь такому мерзавцу, как Джон Р. Веллимэн из Пеории, штат Иллинойс.
— Я тоже хочу быть честным,— ответил сухо Вульф.-— Обычно проблемы мести я не принимаю в расчет, когда решаю, браться или не браться за дело. Однако ваша откровенность была ошибкой, так как вместо двух тысяч гонорара я потребую теперь пять. И совсем не собираюсь вас разорять. Но коль скоро полиция ничего не достигла в течение семнадцати дней, наша работа потребует, конечно, немало времени и наличных. Еще немного информации, и мы стронемся с места.
— Я хотел бы поставить вопрос честно,— с чувством повторил Веллимэн.
Когда через полчаса он ушел, на столе под пресс-папье лежал чек и копия письма Джоан, а мой блокнот был заполнен информацией, даже слишком обильной, чтобы сдвинуться с места, как выразился Ниро.
Проводив клиента в холл, я подал ему пальто, а когда открыл дверь и Веллимэн протянул мне руку, с удовольствием пожал ее.
— Вы не обидитесь на меня, если я буду звонить довольно часто?— спросил он.— Хотел бы постоянно быть в курсе дела. Постараюсь не надоедать. Не такой уж я настойчивый человек.
— Конечно, звоните, сколько вам будет угодно. Я всегда могу ответить: ничего нового.