билет, что ли. Словом, предъявляю я билет, заталкиваю его в сумочку, а дежурный вдруг высунулся из будки и хвать меня в охапку. Встряхнул и говорит: «Не вешай нос!» Я была поражена до глубины души.
— Наверно, у вас был убитый вид. И не только из-за неразберихи на вокзале.
— Да уж. Все шло — хуже некуда. А этот человек — как же он мне понравился! До чего славный! Никто никогда не проявлял ко мне такого сочувствия. А двумя часами раньше со мной случилось еще кое-что. Я была в метро, ехала на эскалаторе наверх, народу — тьма, но я никуда не спешила, и мимо меня прошагало много людей. Вдруг я заметила, что по тому же эскалатору поднимается один мой приятель — а мы с ним не виделись лет десять, — он явно спешил, и не успела я опомниться, как он взбежал наверх, и его уже было не догнать. А я стояла и смотрела ему вслед.
— И это случилось раньше.
— Да.
— Значит, вы уже были огорчены и расстроены.
— Да. И еще: как-то странно все складывается.
— Он — поляк, да?
— Нет. Американец. Мой бывший любовник. Десять лет назад. — Смеется. — И вдруг он — рядом в метро, представляете…
— Это ваш любовник в Америке?
— Нет. В Польше. Он приезжал в Польшу. Дважды. Он мнил себя поэтом и хотел найти свои «корни».
— Он американец польского происхождения?
— Нет. Американский еврей.
— То есть он искал свои еврейские корни?
— Наверно.
— Стало быть, этот случай вас слегка разбередил.
— Но это же странно, правда?
— Правда. С другой стороны, вы — ни дать ни взять — трутница. Знаете, что это значит?
— Угу.
— Достаточно искры — и вы взрываетесь. Или слетаете с катушек. То есть в случае какого-либо затруднения вы страдаете вдесятеро сильнее других. Говорят, любой человек, проживший пару недель в чужом городе, всегда немного более раним, а у вас реакция еще острее. А, вот. Трут — «любое сухое или легковоспламеняющееся вещество, которое вспыхивает от искры и либо горит, либо тлеет». А трутница — коробка с трутом. Понятно?
— Да, трутнице все понятно. У меня дома точно такой же словарь. Когда перевожу, всегда им пользуюсь. Перевод занимает у меня чуть не все время. Прихожу с работы, берусь за домашние дела, а как только уложу дочку спать, сажусь переводить. Три часа кряду. — Смеется. — Чтобы жизнь была более содержательной. Мне хочется выстроить жизнь правильно, ради какой-нибудь стоящей цели.
— Все мы, знаете ли, пытаемся жить так. Даже привилегированные жители Запада.
— То-то два дня назад, когда нас знакомили на приеме, мне почудилось, что я вас знаю.
— Возможно, мы хорошо понимаем друг друга. Впрочем, у вас судьба совсем иная. Я вам не завидую.