Глубоко вздохнув, я ложусь на холодную поверхность острова, отключаю свой телефон и устремляю взгляд в темноту, успокаивая свой разум. Проходит пять, может, десять минут, и я вижу его… Он склоняется надо мной, вглядывается в мои глаза. На лице у него хирургическая маска, а в руках – какие-то медицинские инструменты. Мне не хочется их рассматривать. Возможно, это скальпель. И дрель. Он ничего не делает со мной. Только объясняет: «Это случается с теми, кто вспоминает». А потом шепчет мне в самое ухо: «Все учтено. Тебе лучше забыть».
И я забыла. До недавнего времени. А моя дорогая Флер вспомнила.
Наконец я ощущаю покой. Здесь, в этом месте, где Флер провела свои последние минуты осознанного бытия. Мне хочется верить, что она не испытала боли, пока монстр удалял ей память. Я тебя никогда не забуду, моя любовь! С этой мыслью я поднимаю в темноте свое запястье и целую татуировку.
И слышу снаружи щелчок. Или так чмокнули мои губы? Еще один звук – на этот раз уже громче. Как будто кто-то приоткрыл стальную дверь и тут же ее притворил. Звук донесся от другой двери, справа от меня, которая, похоже, ведет в гараж. Тони не давал мне ключа от нее. Я пытаюсь прислушаться, но кровь слишком сильно стучит в ушах. И тогда я, стараясь действовать бесшумно, нащупываю рукой ящик, лежащий сбоку от меня.
Дверь в гараж открывается. Я поворачиваю голову и вижу чей-то силуэт.
106
– Я еду в Нойкельн, – сообщает Люк по телефону Стровер. – Мэдди назначила там мне встречу.
Он получил ее эсэмэску после полуторачасового ожидания в аэропорту.
– Вам придется разруливать все самому, – говорит констебль.
– Почему? – спрашивает Люк, выглядывая из окошка такси. Он никогда раньше не был в Берлине. Но лучше бы он оказался в этом городе при других обстоятельствах. Водитель с гордостью показывает ему достопримечательности: дворец Шарлоттенбург, Международный конгресс-центр. Да только Люку сейчас не до экскурсии. Он хочет только одного: попасть по нужному ему адресу как можно быстрее.
– Мэдди видели в берлинском аэропорту; она везла Тони в кресле-каталке, – говорит Стровер.
– В кресле-каталке? – удивляется Люк.
– Полиция засекла ее телефон в районе Фридрихсхайн, у бывшего ночного клуба. А потом мобильник Мэдди отключился. Я переслала ваше сообщение коллегам в Берлине. Но особо на них не рассчитывайте. Скажите мне точный адрес.
Люк зачитывает адрес. Он сразу же отправил ответ на эсэмэску Мэдди, но она опять пропала. Все это очень странно. Может, это не Мэдди посылает ему сообщения? А кто-то другой, с ее телефона?