Если бы не привычка качаться на паутине, Человека-Паука, вероятно, стошнило бы.
«Получилось, – подумал он. – И я готов спорить на левый контейнер с паутиной, что Веном тоже выбрался. – Питер поудобнее устроился на перевязи из паутины. Он не знал, сколько лететь и куда вообще направляется. – А это значит, что мне лучше вернуться в Сан-Франциско.
Дело еще не сделано».
Рев сирен бил по мозгам, пока она не очнулась.
Она поднялась на ноги, держась за консоль, иначе рухнула бы обратно. Ее желудок подскочил, пытаясь вскарабкаться по пищеводу, и она почувствовала, как из горла хлынула кислота. Сглотнув, Донна поняла, что голова пульсирует еще сильнее.
Донну Диего будто переехал грузовик. Боль была такой сильной, что она забыла, что, кроме слоя пыли, на ней ничего нет.
Это не пыль.
Это ее Другой.
«Мы совсем одни», подумала она.
«Нет, мы никогда не остаемся одни».
От сирены пульсация в голове усиливалась. Думать было трудно.
Остальные бывшие хозяева симбиотов зашевелились, медленно поднимаясь на ноги и постанывая. Рамон Эрнандес раскачивался взад и вперед и прижимал пальцы к вискам.
– Что это за вой?! – вскричал он.
Донна подошла к нему поближе, чтобы не пришлось повышать голос. Ей казалось, будто вместо горла у нее ведро толченого стекла.
– Это сигнал самоуничтожения, – сказала она. – Сейчас все взорвется.
Тревор Коул поднялся на ноги.
– Сколько у нас времени?
– Понятия не имею, – призналась она.
Лесли Геснерия держалась за руку Коула, чтобы не упасть.
– Убежать успеем?
– Понятия не имею, – повторила Диего.
– Постараемся, – заявила Геснерия. – Я не хочу умереть на богом забытой базе в пустыне.
Коул кивнул, похлопав ее по руке.
– Никто не хочет, крошка, – сказал он.
Карл Мах указал на дверь. Остальные повернули головы.
Вход был плотно запечатан.
Лесли заплакала.
Диего отвернулась, не в силах смотреть на чужие истерики, когда голова пульсирует в такт сирене. Даже с учетом того, что ей тоже не хочется умереть на богом забытой базе в пустыне. Они найдут выход. Их пятеро, они по-прежнему хорошо обученные солдаты. Донна начала открывать ящики и шкафы в поисках чего-нибудь, чем можно открыть дверь.
– Ага! – крикнула она, поднимая широкий нож длиной с предплечье. Конец был заточен, но казалось, лезвие все равно не очень острое. Тем не менее она улыбнулась, обошла панель управления и подошла к двери.
«Все получится».
– А это тебе зачем, черт возьми? – требовательно вопросил Мах.
– Это наша путевка на свободу.
Она воткнула нож в шов, спиной чувствуя взгляды товарищей. Они смотрели и думали, правда ли у нее есть план или после их неурядиц у нее просто поехала кукушка.