Так, куда он ехал? Я увидел дом. Напряг фантазию, пытаясь проложить мысленный маршрут. В глазах заметались цветные всполохи, я закашлялся.
— Улица Советская, не подскажете, где? — спросил я у проходящей мимо мрачной желтолицей тетки с пакетами.
Она вздрогнула, едва не уронив пакеты. Здоровенные полиэтиленовые баулы с фотографиями глазастых котят на боках.
Тетка подозрительно покосилась на меня, поставила один из пакетов на землю. Повернулась и указала рукой:
— Прямо, налево и потом еще пройти.
— Спасибо вам огромное!
Провожаемый подозрительным взглядом тетки, я чуть не вприпрыжку двинулся вперед.
Пару раз я ловил себя на эффекте «дежа вю». Это было отличный признак. Значит, я действительно взял след Максима. Значит, он был где-то здесь.
Я остановился напротив дома, который ошибочно казался мне знакомым. На самом деле я не бывал здесь никогда прежде. А дом этот был знаком Максиму.
Обшарпанное пятиэтажное здание. Таких и в Москве предостаточно. Доступное жилье для каждого, выдающаяся заслуга генсека Хрущева. Да, тогда это было в самый раз. Вот только с тех пор прошло уже слишком много времени, и теперь дом слегка походил на декорацию к фильму о войне.
Грязный двор. Собака грязная, лохматая, вся в репьях, стоит на противоположном конце двора. Мрачно смотрит на меня.
Одеяло сушится на полусгнивших гимнастических брусьях. Кругом сырость, слякоть, дождь накрапывает — а тут одеяло болтается.
Или вот машина к примеру, с другой стороны, у обшарпанного забора. Совсем неуместная здесь. Слишком чистенький, слишком новенький «Ниссан». Оп-па!
Аккуратно захлопнув дверь, из машины выбрался худощавый человек в сером плаще. Элегантным движением раскрыл зонтик, прогулочным шагом двинулся по направлению ко мне.
Я невольно вцепился ногтями в ладонь. Слишком сильный для меня букет ощущений. Слишком от него фонит.
Серый человек неспешно приближался. Остановился в нескольких шагах от меня, чтобы не нарушать зону личной комфортности.
У него было странное лицо. Как иногда бывает на любительских фотографиях — словно окружающий нас с ним двор, дождевые капли, черные ветви деревьев были в фокусе, а его лицо — нет. Лицо хамелеона.
— Зачем ты приехал, Индикатор? — спросил он.
Точнее, даже не он спросил, это налетел сырой ветер, леденя щеки и нашептывая в ухо.
Не поддавайся, приказал я себе. Он же провоцирует. Он чувствует, что ты слабак и провоцирует.
Незнакомец мысленно давил на меня, беззвучно говоря: «я здесь главный, этот город — мой, он принадлежит мне, вместе со всем, что в нем находится, проваливай отсюда, немедленно убирайся прочь».