– Это все, конечно, мило, – резко прервал я начинающееся представление, – только скажи мне: какого черта ты со своей подругой подсыпала ей пыльцу треножника?
– Я? – Глаза Алиады округлились почти натурально, но только я рассмотрел, как метнулся в них страх. – Делать мне больше нечего.
Досматривать театральное представление мне совершенно не хотелось, поэтому я остановил ее жестом.
– Саяна без твоей указки и шагу не ступит, так что кончай заливать. Какого черта ты это сделала?
Губы Алиады снова обиженно дрогнули. Ей было жаль несостоявшегося представления. Секунду-другую она еще раздумывала: не стоит ли продолжить делать вид, что она ни при чем?
Внутри начинала закипать холодная ярость, и, кажется, Алиада это почувствовала. Перестала юлить, со слезами на глазах и со строго дозированной горечью проговорила:
– Чтобы она ушла со своим Линаром куда-нибудь подальше, а ты перестал на нее пялиться. Думаешь, я не видела? С тех пор, как она появилась, ты с нее глаз не сводил!
Пожалуй, это правда. Впрочем, чего-то такого я и ожидал. Услышав ее признание, откровенно говоря, выдохнул с облегчением. Я был почти уверен, что идея с пыльцой треножника пришла именно в эту симпатичную, но почти пустую головку. Но небольшой шанс того, что это все-таки дело рук Линара, оставался.
Что ж, тут девчачьи разборки, Линару могло сказочно повезти, но, к счастью, повезло мне. И Триане. Нам обоим чертовски повезло.
– Послушай сюда, – сказал я, стараясь не слишком чеканить слова, – если или ты, или кто-нибудь из твоих глупых гусынь-подружек не оставите в покое человечку, я сделаю вашу жизнь здесь невыносимой. Усекла?
– Да, – тихо пролепетала она.
– Вот и славно. – Я развернулся к выходу.
Этого должно хватить. Алиада слишком долго была со мной рядом, чтобы не понимать, что обычно я не бросаю слов на ветер.
– Дар, – раздался вслед жалобный писк. – Ты ведь вечером придешь ко мне?
От апломба и гордыни этой красавицы не осталось ничего. Сейчас она была откровенно жалкой, и, кажется, это она не репетировала перед зеркалом. Наверное, следовало бы как-то ее обнадежить, но не было никакого желания.
Давно пора себе признаться: Алиада мне порядком наскучила.
– Извини, детка, сегодня не смогу. Твоими стараниями я слишком устал этой ночью.
Я вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. И оттуда, из-за двери, до меня донеслись рыдания. На этот раз, кажется, настоящие.
Чёрт, этого мне не хотелось. Даже зная, что плачет Алиада только по упущенным возможностям, которые ей мог бы принести брак с наследником Фальвертов.
Впрочем, утешать её я в любом случае не собирался. Сейчас мне хотелось быть совсем в другом месте.