— Понимаешь, — напустил на себя загадочный вид. — Когда пишешь что-нибудь новое, необходима эмоциональная встряска, переворот сознания, — ещё одна обманутая (к счастью не самым подлым образом) женщина на моей совести. — Нам, писателям, — самое время скрестить руки на груди и метнуть безумный взгляд, — порой трудно объяснить процесс зарождения и создания рукописи. Я всё приведу в порядок. Обещаю.
— Нет, что вы! — её восхищение отозвалось уколом совести. — Если вам так удобно… Пожалуйста… А куда вы всё перенесли?
— Перенёс… , — чёрт возьми! Куда я всё перенёс?! Надеюсь не на ближайшую помойку! — Перенёс… Знаешь, перенёс.
Девушке, по-видимому, надоело невнятное бормотание. Она встала с кресла. Прошлась по комнате. Заглянула в соседнюю.
— И это вы всё в одиночку?! — услышал я. Господи, что я там-то натворил. В долю секунды я оказался рядом. Хотелось зажмуриться. Усилием воли я заставил себя смотреть на произведение рук своих.
Такого облегчения я давно уже не испытывал. Слава Богу! Дорогая мебель, сваленная в кучу, но не повреждённая (на первый взгляд) заполонила комнату. Хоть одна проблема решилась.
— Отец с двумя приятелями два дня всё расставляли! — удивлялась Алла. — Вы один! За ночь! Класс! Вы, наверное, очень сильный?!
— Вряд ли, — я покраснел, но совсем не от удовольствия. — Бывают такие состояния…
— Класс! А можно я ванну пройду. Там зеркало.
— Одну минуту! — я не мог поручиться, что вчерашнее реформаторство не затронуло вышеупомянутого помещения.
Опережая девушку, я скрылся в комнате для принятия водных процедур. Нет, кажется сюда меня вчера не заносило.
— Проходи, — я распахнул перед Аллой дверь.
Пока девушка восстанавливала смытый слезами макияж, я убрал на кухне следы несостоявшегося свидания. Потом разберусь. Я ещё раз перечёл записку. А что если… Точно! Только измученный похмельем мозг мог принять дикие выдумки за единственную версию и не обратить внимания на разумные объяснения. Девчонка-то себе на уме! Как быстро мебель отыскала! Ладно, мы тоже не лыком шиты!
— А все эти бумакжки-картонки на полу вам тоже сочинять помогают? — косметика скрыла следы недавних слёз. Припухший нос да покрасневшие глаза напоминали о разразившемся полчаса назад ненастье.
Нет, девчонка всё-таки симпатичная. Явно не в Игорька. Наверное, в мамашу-беглянку… Но, красавица, меня смазливым личиком не обманешь. Шутить изволите? Хорошо! Посмотрим, как тебе удастся водить за нос того, кто половину жизни сочиняет, выдумывает, фантазирует…
— Нет, конечно, — я рассеянно улыбнулся. — Я не уверен, что и перестановка была необходима. Я, может быть, всё верну на место. Завтра… Послезавтра… Бумагой, конечно, сейчас займусь. Писать в свинарнике не мой стиль.