— Не знаешь? — уточнил Бозел.
— Не знаю.
— А я знаю, — сказал Бозел. — Но тебе не скажу. Или сказать?
— Скажи.
— Негориус хочет выпустить на волю Большого Бо.
— Кого-кого? — удивился Гарри.
— Ты даже не знаешь, кто это такой? — удивился Бозел. — И чему вас в школах учат? Ладно, объясняю ситуацию. Я не могу отдать тебе меч, потому что поклялся страшной клятвой, что никому его не отдам. В случае, если нарушу эту клятву, я умру следующим утром на рассвете, а в мои планы это совершенно не вписывается. Надеюсь, это ты можешь понять?
— Могу, — сказал Гарри, ничуть не покривив душой. Волшебник, отдавший меч Бозелу, поставил Гарри в довольно щекотливое положение. И Бозела тоже.
Гарри реально оценивал свои физические и магические силы. Он понимал, что в поединке дракона ему не одолеть. И ещё он реально оценивал свое красноречие, понимая, что уговорить дракона расстаться с мечом, а заодно и с жизнью, у него не выйдет. И отменить следующий рассвет, чтобы последствия нарушения клятвы драконом сошли на ноль, ему тоже не удастся.
— Из всего вышесказанного следует, что если я отдам тебе меч, то покину сей малогостеприимный, но все же местами приятный для проживания мир уже завтра, — подытожил Бозел. — Теперь рассмотрим ситуацию, если я не отдам тебе меч. Тогда ты не сможешь сокрушить Тёмного Властителя, он выпустит в мир Большого Бо, и всему миру придёт конец, в том числе и мне. Однако случится это грустное событие не завтра. И даже не послезавтра. Так что я лучше подожду.
— И тебе всё равно, что ты обрекаешь наш мир на гибель? — попытался Гарри воззвать к совести дракона.
— Слишком поздно что-то менять, — сказал Бозел, — Вы, люди, и так достаточно загадили то, что раньше принадлежало не вам.
— Только не надо мне сейчас рассказывать о том, что драконы появились в этом мире раньше людей и чувствовали себя прекрасно, порхая в небесах и нюхая цветочки, а потом появились мы и начали вас угнетать. У каждого народа есть такая история, и человечество остается крайним при любом раскладе. Гномы говорят, что из-за нас рушатся их подземелья, эльфы чуть ли не индейцев в резервациях из себя строят, орков мы эксплуатируем, гоблинов игнорируем, новое поколение певцов лишило работы всех баньши, последнему кракену, заплывшему в фиорд для кладки яиц, расшибли голову якорем в позапрошлом году… Пожалуй, на нас не жалуются только зомби, и то потому, что не могут разговаривать членораздельно.
— Зомби — это тоже люди, — напомнил Бозел. — Только дохлые. Или, как говорят особенно политкорректные волшебники, граждане мертвецкого происхождения. Вот уж кто точно знает ответ на вопрос, есть ли жизнь после смерти. Кстати, ты его тоже скоро узнаешь. Потому что я не отказался от мысли использовать тебя в качестве еды.