— Блядь, сука, как меня на хуй крутить, Танька гляди. Глядииииии ааааааааа, ёбаный в рот как меня на хуй крутит.
— Мамочки, мамочки, мамочки, — начала вскрикивать то и дело Лада, бегая по комнате вприпрыжку, — как меня крутит, ух, ах, ой, ай.
Проорали дочки:
— Мама, держись.
— Держись, — крикнула Настя своей маме.
Таня прорычала:
— Сейчас нас всех посрывает, как сук ебучих. Не успели даже нормально повцепляться, как всё пошло. Да блядь сука, — и хлопнула с досады по голой ляжке.
Раздались следующие ногтевые щелчки. Таня уставилась на бабушку, сморщила лицо и закричала:
— Неееет, — после чего замолотила быстро пятками, вышибла вонзённые ногти и накинулась на ноги бабушки, обняв крепко голени.
— Держи меня Таня, срываюсь. Аааа.
— Держу, бабушка, держу.
Запищали Аиша, Гузель и Настя.
Таня проорала:
— Как всё серьёзно, как всё серьёзно.
Мамы спутались ногами и упали посередине комнаты, начав пытаться распутываться.
Смотрят на происходящее дочки и пищат в три голоса. Мама Оля потащила Ладу в другой конец комнаты. Та упёрлась ладонями, но руки скользят. Ползёт мама к окну спиной вперёд, кряхтит, а Лада дрыгается, пытаясь выпутать ноги и ухватиться одновременно руками на полу хоть за что то. Они остановились у окна и стали хлопать по голым ляжками и орать. А груди их мычат и визжат. Рычит влагалище мамы, а у Лады визжит свинушкой. Кричит бабушка, кричит Таня, глядя на её испуганное лицо. Визжат дочки в три голоса. Затем сорвало Гузель пяти лет. Она забегала с визгом по комнате. Следом сорвались одновременно Аиша и Настя и втроём то же спутались ногами в единый ножной голый клубок.
Бабушка закричала:
— Танька, срываюсь, держи, а то дел наворочу, ещё хуже прежних.
— Держу, бабушка, держу.
Обхватили ноги мама с Ладой и пытаются разжать. Сидят рядом спутанные ногами дочки и то же пытаются распутаться.
— Давай, давай, давай, — запищала тонко мама.
Несётся по дому многоголосье. Длинные голоса на фоне коротких, обрывочных визгов. Смешались детские и женские голоса. Только мат перемат стоит. Накалилась в комнате обстановка до горячего взрывного коктейля. Пышут жаром разъярённые вагины. Визжат и мычат груди. Рычат влагалища, а у Аишы и Гузели визжат поросятками. Раздаётся скотный двор на фоне визгов.
Таня уставилась на бабушку и молвит:
— Не срывайся, не срывайся.
— Не могу, срывает.
Таня принялась чмокать голени бабушки:
— Я прошу тебя родная, только не срывайся.
— Не могу, Танечка, срывает.
Раздался ещё щелчок пальца.
— Нееееет, — проорала Таня причудливым голосом.
— Как срывает меня, Таня, как срывает. Это будет всё, это будет пиздец, если я сорвусь, и ты меня не удержишь.