— Я ничего не начинаю, это ты начинаешь.
Таня обернулась на зрительный зал, чтобы поглядеть, сколько пришло, и увидела за собой двух толстушек с мощными выхуячивателями и множество девочек разных возрастов. Все с голыми ногами в сырниках и босырниках. Таня повернулась и уставилась снова на красный занавес, под которым остаётся ещё расстояние достаточное, чтобы увидеть бегущие детские ноги от лодыжек до пяток. Однако освещение в зале не очень хорошее и поэтому создаётся интимная атмосфера. Всё тут без пафоса и по — домашнему. Таня от нечего делать стала разглядывать ступни Лады; обкручивают красные завязочки лодыжки и крепятся возле пяток. Опутывают множество красных ремешков босыни. Кончаются ремешки там, где начинаются пальцы. Ногти касаются отращёнными концами пола, выходя за пределы подошв. Скучно пока Тани. Она сидит и глядит в просвет между занавесом и сценой. Вдруг на сцену выбежали с обеих сторон две девочки с голыми торсами и прозрачными красными короткими юбками, короткими настолько, что они не прикрывают, а наоборот открывают детские половые лобки, что и так видать из за прозрачности ткани самих юбок. Таня решила, что эти юбки девочки надели для антуража, а не для прикрытия. Они прошлёпали гимнастическими сырниками с резиночками на пятках. Каждая взяла за штору и потянула на себя, идя задом. Они их раздвинули и скрылись быстро также, как появились.
— Наконец — то, — сказала мама.
— Начали, — прошептала Лада.
— Пошло, — подметила бабушка.
Таня увидела на сцене слева мощную голую толстушку, начавшую сгибать попеременно ноги в коленях, не отрывает босых подошв от пола. Раздался стук каблуков. Вышла девушка в красном длинном платье с глубоким декольте и начала приветственную речь, принявшись говорить громче, чтобы и задние ряды услышали, что сидят почти в полной темноте. Далее Таня увидела, что на сцену с обеих сторон вышли две семилетние девочки в красных коротких платьях, встали с обеих сторон сцены, соединили пятки, развели носки и начали грозить зрительницам пальцами и смотреть на них строго. Таня заметила, что все ногти у них на руках и ногах налачены красным лаком. У неё мелькнула мысль: «Сценовые Запрещухи». Она поглядела снова на девушку — конферансье и заметила, что у той такое открытое декольте, что кажется, ещё немного и выскочат наружу груди. Она заприметила половину ареолы правой груди. «Ещё пару миллиметров и покажется сосок, — решила Таня».
Она увидела, как девушка — конферансье сжала зубы, вцедила воздух и переминаясь с ноги на ногу, продолжает говорить, держа фальшивую улыбку перед несколькими десятками зрительниц. Сам же зал небольшой. В нём на местах самое большое девушек пятьдесят поместиться, но сейчас и этого не набралось. И когда Таня осматривала сидящих, то заметила, что множество кресел пустует. Она поглядела на ступни девушки — конферансье; мощные босыни в красных туфлях на шпильках словно разрывают туфли. Всё босое туфлячное. Девочки же в красном по краям сцены стоят и грозят пальцами зрительницам. Лица у них строгие и напряжённые. Привстают эти девочки иногда на носочки и топчутся, продолжая грозить. Закончила вводную речь девушка — конферансье и начала основную часть речи. Все видят, как трудно ей даётся удерживать улыбку. Она то пропадает с лица, то снова появляется. Скрестила ноги девушка — конферансье, втянула снова через сжатые зубы с шипением воздух и сделала кратковременный оскал. Она продолжила торжественную речь. Таня услышала позади себя перешёптывание двух женщин — толстушек: