— Блядь, Танька, гляди, — и указала пальцем на детские ступни.
Таня кинула взгляд и ахнула, расширив глаза: пальцы ног скрылись под толщей сыра. Мама гаркнула:
— Настя, Настенька, тебя засырнявливает солнышко наше.
Закричала Таня благим матом:
— Настя, бедная моя девочка. Тебя сырнявит, сырнявит.
— Мама, я боюсь, мама, я боюсь, — заговорила младшая дочка Настя низким сохатым голосом, шевеля пальцами ног.
— Не бойся, не бойся, — проворковала мама, приобняв дочку.
Таня опустилась на колени и начала снова обцеловывать ступни младшей сестры уже в сыре.
Младшая дристанула, а мама зыкнула:
— Как дрищет милая, как дрищет хорошая.
Покрылись ноги до коленей сыром.
Доноситься крик бабушки из общей комнаты. Бабахают ступни по доскам:
— Ёбаные груди, вы хули сволочи ноги мои носите? Заебали твари вонючие.
Мама посмотрела на старшую дочь:
— Как бабушку крутит. Долго не срывалась, а тут ошибка колоска и началось.
— А её скоро перестанет крутить?
— Скоро, скоро, — ответила мама и провела по её волосам.
Сыр пошёл по ногам выше коленей и покрыл бёдра.
Мама произнесла:
— Как её стремительно покрывает. Ведь секунду назад только голени засырнявились, а сейчас до ляжек сырность добралась.
Младшая опять дристанула, прошевелив пальцами в сыре.
Вдруг обе закричали, увидев Настю в сыре до грудей.
Мама вскочила, закричала:
— Как тебя сырнявит, милая моя.
Старшая поднялась и заорала:
— Блядь, сука, бедная Настя, держись.
Сыр добрался до щёк и стал покрывать лоб.
Мама проорала:
— Блядь сука её всю сыром покрыло. Ты погляди чего делается.
Таня закричала истошно. Младшая задристала ещё сильнее. Раздался из общей комнаты крик, заставивший обеих похолодеть:
— Ольга, Ольга, быстрее, ещё сильнее всё пошло. Я сейчас разнесу весь дом, и все краны сверну на хуй.
Мама крикнула старшей дочке:
— Ты оставайся с ней тут, а я свою маму побежала скручивать.
Она схватила верёвки, лежащие рядом, выбежала из туалета и закрыла дверь. Басовитые шаги удалились в сторону общей комнаты. Сёстры услышали крики, визги, беготню. Раздался вопль мамы:
— Вот изворотливая сука, стерва ебучая.
Что — то ломается, трещит, падает. Визг и крик наполнил дом.
— Что же теперь будет? — пролепетала со страхом старшая сестра Таня, смотря на младшую.
Та сырной маской взглянула на лицо сестры и ответила:
— Не знаю.
Раздался снова истошный вопль бабушки:
— Блядь сука ёбаный в рот. Ольга, лови меня. В разнос иду.
Смешалось бубуханье ног с усилившимся криком.
Ноги Насти наконец — то распутались. Она поставила их свободно по обе стороны от унитаза.
Таня хлопнула в ладоши и растянула губы: