– Ты это о проститутках, которых насилуют и колотят? – вопросила старуха высоким скрипучим голосом. – Ты растерял все мозги, Монк! Это наконец с тобой случилось.
– Леди из общества знают, что их мужья ездят к проституткам, – принялся терпеливо объяснять Уильям. – Но им не нравится, когда другие узнают про это. И им определенно не захочется выдавать своих дочек за молодых людей, часто посещающих такие места, как Сент-Джайлз, и снимающих гулящих женщин, которые могут быть больны, и обращающихся с ними крайне жестоко. То, что общество знает, и то, что оно одобряет, – это очень разные вещи. Бывают случаи, на которые смотрят сквозь пальцы, но если они становятся общеизвестны, их нельзя ни простить, ни забыть. – Он посмотрел в ее морщинистое лицо. – Ты сохранишь верность своим. Это ты понимаешь. Ты не предашь свой клан ради кого-то еще. И они тоже. Эти молодые люди подвели своих, им не будет прощения.
– Ты их поймаешь, Монк, – медленно сказала старуха, и в первый раз спицы замерли в ее пальцах. – Ты умный малый. Ты поймаешь их для нас. Мы тебя не забудем.
– Где именно в Сент-Джайлзе произошли эти два случая?
– Первый раз на Фишерс-уок, второй – на Эллисит-ярд.
– Время?
– Оба сразу после полуночи.
– Даты?
– За три ночи до убийства на Уотер-лейн и в ночь перед сочельником.
– Спасибо, Минни. Ты мне очень помогла. Уверена, что не назовешь имена? Тогда я смог бы поговорить с самими жертвами.
– Не назову.
На следующий день Монк отправился к Ивэну и после недолгих уговоров заполучил копии с портретов Риса Даффа и его отца.
Уильям с любопытством разглядывал рисунки. Он видел их впервые и прежде представлял себе этих людей другими. У Лейтона Даффа оказались выразительные черты, крупный широкий нос, ясные глаза, серые или голубые в зависимости от игры света, и все признаки умного человека. Рис выглядел совершенно иначе, и его лицо вызвало у Монка чувство беспокойства. Лицо мечтателя. Темные глаза, брови вразлет, правильный, слегка удлиненный нос и чувственный, даже беззащитный очерк рта.
Но это был всего-навсего рисунок, сделанный, вероятно, после инцидента, и рукой художника могло водить чувство жалости.
Детектив сунул их в карман, поблагодарил Ивэна и под моросящим дождем снова двинулся в Сент-Джайлз.
На Фишерс-уок он принялся расспрашивать торговцев, разносчиков, попрошаек – всех, кто соглашался ему ответить, – не знают ли они мужчин с рисунков.
Прошло совсем немного времени, и нашелся человек, опознавший Риса.
– Да, – сказал он, сдвинув картуз и пальцем почесывая голову. – Да, я видел, как он тут болтался, раз или два, может, больше. Высокий, да? Симпатичный джент. Говорит правильно, как эти, с запада. Но одет просто. Я еще подумал, что он на мели.