– Единственное, что приходит на ум, – он защищает кого-то, – тихо выговорила мисс Лэттерли. – А люди, которых он стал бы защищать, – это семья и близкие друзья. Не представляю, чтобы Артур Кинэстон мог совершить такое. А из семьи здесь только мать…
– Что вы знаете о миссис Дафф? – спросил Оливер, бросая взгляд вниз. В вестибюле послышались шаги; кто-то шел к обитой сукном двери, ведущей в помещения для прислуги. – Возможно ли, что она совершила нечто, из-за чего Рис готов пострадать, лишь бы спасти ее?
Эстер заколебалась, хотя сначала собиралась с ходу отвергнуть такую возможность. Ей живо вспомнилось, как разозлился Рис на Сильвестру, с какой радостью причинил ей боль. Конечно, он не стал бы ее защищать! Потом она сказала себе, что с любовью и виной все всегда неясно. Возможно, он ее одновременно и любит и ненавидит, и знает что-то, за что презирает мать, но никогда ее не выдаст.
– Я не знаю, – произнесла она вслух. – Чем больше я об этом думаю, тем меньше уверена. Но я понятия не имею, что это может быть.
Рэтбоун внимательно посмотрел на нее.
– В самом деле?
– Конечно! Если б я знала, то сказала бы вам.
Он кивнул.
– Тогда, если мы хотим помочь Рису, придется узнать больше, чем мы знаем сейчас. Поскольку он рассказать не может, а миссис Дафф, полагаю, либо не захочет, либо окажется не в состоянии сделать это, мы должны использовать другие средства. – В глазах у него мелькнули веселые искорки. – Никого лучше Монка я не знаю, если он согласится, а пока надо подготовить миссис Дафф.
– Думаете, она может отказаться? – спросила Эстер, тут же со страхом поняв, что та вполне может. – Но тогда… логично предположить… что она скрывает что-то еще более ужасное?
– Я так сформулирую предложение, что ей крайне трудно будет отказать, – пообещал Рэтбоун. – Еще мне хотелось бы поговорить с Артуром и Дьюком Кинэстонами. Что вы о них можете рассказать?
– Мне трудно поверить, что Артур относится к главным действующим лицам в этом деле, – искренне отвечала Эстер. – Он честен и открыт, и это не может не нравиться. Другое дело его старший брат, Мармадьюк. – Она прикусила губу, – Мне гораздо легче представить, как он отвечает жестокостью на вызов или на критику, не говоря уже про прямую угрозу. Он скор на язык и умеет словами причинить боль. – Честность заставила ее продолжить: – Но он приходил сюда навестить Риса и определенно не принимал участия в такой драке, которая закончилась смертью Лейтона Даффа и довела Риса до нынешнего состояния. Хотя мне хотелось бы сказать, что принимал…
Рэтбоун улыбнулся.