— Смотрите! Смотрите! Вон лодка дожа! — закричал кто-то над ухом Михаила. Граф на минуту отвлёкся, глядя вниз, где по каналу плыла золотая ладья с крылатым львом на флаге.
— Да нет же! Это комедианты! — раздался другой возглас справа. — Тот толстый изображает дожа. Вон у него ключи!
Лиза не понимала ни слова и была более внимательна, а муж реагировал на каждый вскрик и поминутно отвлекался. В самом начале толчеи он взял жену за руку. Её влажные от волнения пальцы несколько раз выскальзывали из его ладони, но Михаил снова находил их и в наказание за беспечность сжимал так крепко, что графиня вскрикивала, но не жаловалась.
Разодетая толпа паяцев в маленьких лодочках следовала за резной золотой гондолой дожа. Они дудели в картонные дудки, размахивали гирляндами бумажных цветов и бесстыдно обнимали друг друга, демонстрируя кто обнажённую грудь, кто ляжку. Карнавал не знает приличий. Человеку иногда нужно побыть свиньёй. Граф этого не любил и повернулся к жене, чтобы отвлечь её внимание от голозадых шутов. И в этот момент он ощутил, что его рука пуста. Пальцы сжались, хватая воздух. Потом ещё и ещё раз. Воронцов вертел головой, отыскивая чёрные кудри Лизы среди целого моря громадных шляп, чёрных старомодных треуголок, венков из шёлковых роз. Тщетно. Графиня была невелика ростом, и её плотной стеной закрывали чужие плечи и спины. Потерять её было всё равно, что потерять ребёнка. Сомнут, затопчут.
Михаилом овладела паника. На мгновение ему показалось, что он наконец нашёл руку жены. Сжал. И услышал гневный возглас по-итальянски:
— Какого чёрта? Маска! Держи свои лапы при себе!
Женщина, которую он обидел, называла его наглецом, ублюдком и искателем лёгких развлечений. Видит Бог, граф никогда бы не позарился на такую упитанную коротышку. Дамочка лет сорока истерично визжала и влепила бы ему пощёчину, если бы достала. Что при его росте было не так-то просто. Тогда скандалистка вцепилась графу в сенаторскую тогу и изо всех сил дёрнула на себя, отчего медные фибулы, удерживавшие плащ на плечах, отскочили в разные стороны.
— Злодей! Насильник! — кричала она.
Было очевидно, кто на кого нападает. А шум и драка — лишь способ познакомиться. При желании Воронцов умел быть жёстким. Даже грубым. Он перехватил в воздухе её руку за запястье и с силой оттолкнул от себя.
— Проклятье! Вот невежа! — взвыла дама, отлетев сажени на три в толпу.
Не дожидаясь, пока она опомнится, граф ринулся прочь, расталкивая людей и крича:
— Лиза! Лиза!
Ни единого возгласа в ответ он не услышал. Галдели все, и при таком шуме мудрено было различить голос жены. Но Михаил почему-то чувствовал, что поблизости её нет. Он с трудом спустился с моста и попал в столь же плотный водоворот людей на набережной. Здесь он обнаружил, что с пояса у него срезали кошелёк. Видно, горластая тётка не зря отвлекала его внимание. Поминутно графа кто-то притирал к каменному бортику, пихал локтями под рёбра и наступал на ноги.