— Михаил! — крикнула она, но Воронцов её не услышал. Слишком громко гремели литавры и дудели трубы на ладье дожа.
— Миша!
Уже несколько рядов голов отделяли её от мужа.
— Миша! Да пустите же вы!
Её не понимали и всё дальше оттирали к спуску с моста. И тут графиню схватили за руку и резко дёрнули назад. Она вскрикнула от неожиданности, но уже в следующую секунду ей зажали рот под раструбом маски.
— Тихо, — произнёс на ухо голос по-русски. В тот момент она его не узнала. Маски сильно искажали тембр. — Не бойтесь, вам не причинят вреда.
Человек крепко держал Лизу за локоть и подталкивал вниз. Она сделала отчаянное усилие, пытаясь вырваться, но её только ещё крепче стиснули с обоих боков и повлекли вниз к каменной пристани, возле которой качалась лодка. Трем взрослым мужчинам не составило большого труда увести одну женщину. Крепко держа графиню за запястья, её насильно усадили на деревянную скамью. В отчаянии она вскинула голову, ища глазами мужа. И увидела, как Михаил, уже обнаружив её пропажу, мечется по мосту. Лиза вцепилась зубами в ладонь, зажимавшую ей рот. Похититель с бранью отдёрнул руку. Женщина успела закричать:
— Миша!
Её голос сорвался. Чугунная ладонь ударила Лизу по лицу, припечатав губы к зубам с такой силой, что она почувствовала во рту вкус крови.
— Молчать! — рявкнул над ухом смутно знакомый голос. — Подчиняйтесь, и вам ничего не грозит.
Лодка прошла мимо Дворца дожей в окружении сотен сияющих и поющих гондол. Никому не было дела до её пассажиров. Со стороны казалось, что они разыгрывают спектакль под названием «Похищение». Многие им аплодировали. На соседних лодках изображали, то лавку аптекаря с травами и медицинскими ступками, то застенок инквизиции с толстым палачом в маске и страшной шипастой клеткой в форме человеческого тела.
Лиза и вообразить не могла, кто захватил её в плен. Лодка выскользнула из каналов на морской простор и двинулась к югу лагуны. На ней поставили парус, и ночной ветер туго ударил в плотный холст, раздувая его, как кожу на барабане. Едва оживлённое побережье осталось позади, разбойники перестали зажимать жертве рот, предоставив ей возможность кричать вволю.
— Кто вы? Чего хотите? Ну, отзовитесь же! Отвечайте!
Её по-прежнему крепко держали за запястья, потому что время от времени она начинала отчаянно вырываться. Но не произносили ни слова в ответ, хотя Лиза обращалась к ним то по-французски, то по-русски — один из негодяев знал её родной язык.
Наконец она устала и сникла. Сидела сгорбившись, сжавшись и больше не донимала похитителей. Лодка плыла вдоль песчаной намывной косы. Вскоре по правому борту замаячил берег, заросший кипарисами. Судёнышко причалило в виду тёмной громады какой-то виллы с колоннами и широким квадратным фасадом, на ковре которого светилось всего несколько окон. Графиню со всеми предосторожностями проводили туда, отвели на второй этаж и оставили в полутёмном зале с тлеющим камином.