Как водится, муж узнал обо всём последним. Из страха публичного бесчестья он был готов промолчать. Но люди так любят чужие дрязги! До определённого момента внешние приличия соблюдались. Кто бы мог подумать, что травлю начнёт тишайшая супруга императора Елизавета, которой, казалось, годами дела нет до шалостей мужа. И вдруг этот кусок мороженой рыбы почёл себя оскорблённым. На маскараде, где принцесса Шарлотта, ныне Александра Фёдоровна, явилась в костюме индийского царевича Лалы Рук из поэмы Жуковского, Елизавета предстала в белом подвенечном платье с привязанной к животу подушкой. Тем самым она бросала вызов мужу, якобы обесчестившему невестку. В тот момент Николаю показалось, что его снова выпороли.
На следующее утро он уехал в Вильно. Но кто сказал, что здесь можно спрятаться? Напротив. Именно тут царевич очутился на виду. И самое худшее — с первого же дня не поладил с подчинёнными. Ему мнилось, что все всё знают. Что смеются и будут задевать. А потому он сам набросился на вверенный полк. Лучшая защита — нападение. Великий князь решил запугать офицеров, пока никто рта не успел открыть. Это ему удалось. Его возненавидели. Ежедневные учения и многочасовые манёвры, которые он устраивал при полной выкладке, измотали людей. Добро, царевич хочет угробить себя. Другие тут при чём?
Тягостная муштра увенчалась смотром лейб-егерского полка: Двухчасового марша Никсу показалось мало, и под конец он решил ещё хорошенько погонять служивых вместе с господами офицерами. Ясное дело, народ трусил не шибко. Это взбесило великого князя. Он сел верхом и поскакал рядом, осыпая бегущих бранью:
— Быстрее! Быстрее! Свиньи! Кому говорят! Я вас в бараний рог согну!
В какой-то момент он почувствовал, что не владеет собой. Что гнев, пришедший из ниоткуда, буквально выворачивает его наизнанку. Что худших врагов, чем эти запыхавшиеся, недружно выполнявшие команды люди, у него нет. Он бы поубивал их на месте!
— Твари! Мерзавцы! Сучье племя! — белая полоса появилась у него перед глазами, и Николай ощутил почти физическую потребность немедленно сорвать на ком-то ярость. Выплеснуть её не только словами. Великий князь выхватил палаш и плашмя замахнулся им бежавшего позади всех капитана Норова. «Этот Норов, я его, сволочь, знаю!!!»
В следующий момент Никс опустил руку. Не на Норова. Себе на колено, прикрытое отворотом сапога. Досталось и лошади. От внезапного удара она встала на дыбы. Но великий князь удержался. Секунду побелевшими, ничего не видящими глазами он смотрел прямо перед собой, потом развернул коня и поскакал к казармам, бросив смотр. Под предводительством командира батальона Толмачева измученные егеря дошагали положенное. А потом заявили, что требуют у обидчика сатисфакции для Норова.