Что-то тут было не так. То ли сучок хрустнул, то ли взвизгнул кто-то, то ли скрежетнул на пределе слышимости металл о металл – и ведь не где-то там, а прямо по курсу, сразу за рекой… А может быть, все дело в том самом чувстве, которое у Саньки развито было не в пример сильнее, чем у него…
Он не хотел туда идти. Чутье, обострившееся до предела за время путешествия, не пускало. Держало, словно щенка за шкирку.
Ладно. Река длинная. Не здесь, так в другом месте перейдем. Ниже по течению нельзя, там выход на тракт, и лучше бы там не появляться, держаться закрытых пространств. А выше – в самый раз будет.
Перехватив поудобнее винторез и поправив рюкзак, Добрынин, постоянно осматриваясь и пытаясь держать на контроле всю сферу вокруг себя, осторожно двинулся вверх по течению. Аки тень, увы, не всегда получалось – заросли дай боже, временами, продираясь сквозь кустарник, трещал на всю округу. Двигаясь параллельно реке, он время от времени поглядывал на другой берег, но ничего тревожного не замечал… Хотя, если засада – она наверняка пойдет параллельно и будет шанс высмотреть хотя бы тень движения. Лес тут мертвый, отрава еще не сошла – это вам не тайга две тысячи километров севернее.
…Это место нравилось ему больше. И кустов погуще, и речушка мельче, ниже щиколотки, и дно в мелкий камешек. Да и уже здесь, шагов двадцать всего… Три-пять секунд на бросок, максимум. Сразу за рекой виднелась ложбина, выходящая оконечностью прямо на берег. И ложбина, сколько видно – без мусора и лома, который может нанести половодье, и который со временем обязательно превратится в непроходимый бурелом, где сам черт ногу сломит. Удобная ложбина. Тоннель, овражек, прикрытый с обеих сторон кустарником, уводящий вглубь леса.
Здесь и пойдем.
Решившись, Данил повозил немного плечами, позволяя рюкзаку просесть и удобнее разместиться на спине, проверил пояс, пощупал подсумки – полны ли? – сменил магазин… После броска через реку нужно будет чесать еще минимум километров пять, там на эти манипуляции времени уже не будет, только успевай сквозь кусты лезть, да от веток отбиваться. Треклятое звенящее чувство опасности вновь попыталось забраться в подкорку, но Добрынин его проигнорировал. Если и переправляться – только здесь.
Старт! В брызгах воды, весело искрящихся на солнце, Данил, вкладывая в ускорение все силы, что только имел, рванул через реку. Мельком успел отметить твердость дна – ноги не вязли в песке, носок не проваливался, забирая львиную долю мощности толчка, плоская галька твердо держала широкие подошвы ботинок…