После удачи с клеем Олег взялся за изготовление бумаги.
Спрашивается, зачем ему бумага? Какие-то документы вести или письма кому-то писать? Нет, все гораздо проще, у него давно закончилась туалетная бумага и от этого Олег сильно страдал. Ведь у него всего один рулон был и он давно закончился.
С бумагой вышло несколько сложнее чем с клеем и потребовалось около десятка опытов, чтобы получился сколько-нибудь приемлемый вариант, очень рыхлый и по цвету очень темный. Почти черный из-за используемой золы в качестве щелочи. В качестве основного сырья Куманов использовал листву, траву, камыш, мох в общем все до чего дотягивались руки, все это перемалывал в труху деревянным молотком, растирал камнями и варилось, варилось, варилось…
Стоили ли того трудозатраты, тем более что они очень быстро использовались по назначению? Он в этом сам уверен не был, скорее даже нет, но по крайней мере это занятие отвлекало его от тяжелых дум, не давая сойти с ума.
Так же Куманов решил огородить свой дом забором, а то вроде как слышался волчий вой, и ему очень не хотелось, однажды увидеть стаю голодных хищников прямо у себя под дверью. А то ведь и подкоп твари могут сделать пока он будет спать!
Забор тоже делал из жердей, пробуя различные варианты, как вертикального расположения, так и горизонтального с небольшим просветом, чтобы быть уверенным, что за забором никто не спрятался. Экспериментировал с плетнем. В общем в итоге ограда вышла очень пестрой.
Все это время Куманова не оставляли мысли о скорой встрече с аборигенами. Он считал, что когда настанут крепкие морозы, то к нему в гости могут нагрянуть хозяева этих мест. На охоту ли заявятся или просто спасаясь от злобных снежных буранов, что в степи действительно очень злые. Здесь же среди гор, ветра практически нет. Так вот, вступать сразу в драку у него душа как-то не лежала и Олег все думал над тем, как бы так мирно разойтись и в то же время показать, что с ним лучше не связываться, а иначе хуже будет. А еще лучше с ним дружить.
— Что посоветуешь, ворона? — вопросил он у своей скульптурной композиции.
Вообще-то Олег, заметив в себе эту нехорошую тенденцию, а именно общение с неодушевленными предметами, старался ни с вороной, ни с черепом не общаться, чтобы не провоцировать развитие шизофрении, но нет-нет да срывался…
"Это еще хорошо, что она мне пока не отвечала, как и череп молчит, — сбился он с мысли об оборигенах на свое психическое здоровье. — Вот как ответят, тогда можно сразу петельку на веревочке готовить и присмотреть веточку повыше и покрепче, чтобы не обломалась под моим весом. Но чувствую, что до ответа мне недолго ждать осталось, еще пара тройка месяцев и…"