Эварха двинулся по направлению к миру – тот лежал очень близко, тропа растворялась в призрачном его сиянии. Подойдём-ка поближе да глянем, что это за место, вполне вероятно, что знакомое. Череп безмолвствовал, Междумирье, казалось, успокоилось, маги Долины остались далеко позади, и Эварха чересчур расслабился. Недопустимо расслабился.
И, конечно же, сразу за это поплатился.
Он дошёл только до первых хищных полипов – низкорослых, чахлых, даже колыхавшихся как-то вяло, в отличие от собратьев, и потому ловец не ожидал от них никакого подвоха. Однако, едва он поравнялся с первым стволиком, как его что-то сильно схватило за лодыжку, дёрнуло и потащило. Ловец взмахнул руками, не удержался и рухнул ничком на тропу. Ноги мигом оказались чем-то спутаны, и некая тварь весьма решительно поволокла его в заросли полипов. Эварха попытался зацепиться за тропу, но, как и совсем недавно, не преуспел – ухватиться было попросту не за что.
«До чего глупо», – подумал он, всем телом стараясь затормозить движение. Но неведомая тварь оказалась сильнее и втащила его в чахлые заросли быстрее, чем он успел вытащить из ножен на поясе верный походный нож. Что это за напасть, демоны её побери, – какой-нибудь арахнид? Ракопаук? Кто ещё охотится при помощи ловчей паутины? Эварха успел разглядеть, что ноги его спутаны серебристой тонкой верёвкой или чем-то, очень на неё похожим.
В любом случае встреча обещает быть для него весьма и весьма неприятной. Гизарма-то сгинула, а ножом от ракопаука не отбиться.
– Черепушка!.. – воззвал Эварха, однако перстень молчал.
Едва ловец въехал на животе в заросли, на затылок его обрушился удар. Пока он лежал, оглушённый, кто-то ловко вывернул и связал ему запястья. Да уж, это точно не ракопаук!
Эварха пришёл в себя, лёжа на спине, обездвиженный и спутанный по рукам и ногам, а поимщиком оказался некто юркий, тощий, закутанный в серебристый плащ с низко надвинутым капюшоном.
Эварха глядел в колыхавшиеся над ним отвратительно-розовые ветви полипов и только и мог, что ругаться самыми отборными словами. Рот ему пока не заткнули. Поимщик утёр трудовой пот и присел рядом на поваленный стволик.
– Уфф, ну и ловчила ты, – заметил он высоким мальчишеским голосом. Язык был тот же, на каком говорили в Вольном городе, понятный, только странно исковерканный. – Тебя завалить – скаковать надо аки скакунцу поганому!
Эварха ответил, в каком направлении и как именно его пленителю следовало «скаковать». Мальчишка только рассмеялся.
– Ярись, ярись, нетопырья сыть! После гляну, каково ты перед падре яриться станешь, эльфик. Потопаем скоро, суму твою только пошуршу.