– Отзвуки и отражения, значит? – сощурился д’Ассини. – Это можно. Это хорошо придумано… друзья, кто поможет?..
Ловить отзвуки сильных заклятий – занятие донельзя муторное, маги его, мягко говоря, не слишком любят – с хоть сколько-то изощрёнными чарами всё слишком неопределённо, они очень быстро тают, исполнив свою задачу; а простые удары такой мощи встречаются весьма редко.
Однако сегодня вот встретился.
И находились они, по счастью, достаточно близко для того, чтобы можно было зафиксировать остаточные колебания заклятий.
– Мелвилл, ставь кристаллы…
– Линда, у тебя сеть найдётся?.. О, мифрил!.. Лин, я тебя люблю, ты это знаешь?
– Мел! Пять минут назад ты признавался в любви Рите, если я не ослышалась!
– В самом деле? Это был не я. А, нет, я, потому что у неё нашлись руны лунного серебра.
– А у меня есть солнечное золото, немного, но есть…
– Значит, Лин, я полюблю тебе двоекратно!
– Изменщик! – фыркнула Рита, хлопнув Мелвилла по затылку.
Ричард бегал кругами, торопя всех.
Вскоре несложное, на скорую руку слепленное, но вполне годное для улавливания далёкого эха устройство было готово.
Динтра помогал, подсказывал, непременно сопровождая это присловьем: «а вот видел я как-то раз, мессир Архимаг в таких обстоятельствах…»; работа спорилась.
– Давай! – с мрачным нетерпением скомандовал Ричард, и Мелвилл аккуратно передвинул спусковой камень в видящее положение.
По нитям растянутой мифрильной сети (применяется для ловли и удержания огнедышащих, огнетворных и огнеметальных созданий) побежали длинные цепочки алых огоньков, в фокусе задрожало и заколыхалось багряное нечто – то ли дым, то ли туман, то ли то и другое вместе.
– Уловили вроде, – услыхала Клара бормотание Динтры.
Уловили, да; в дымном хаосе стремительно возникали и таяли картины – мрачные приземистые здания, храмы с широченными лестницами, площади, заполненные толпами людей – руки воздеты, словно в едином молении. Фронт заклятия распространялся стремительно, однако, насколько могла видеть Клара, небеса над миром были самые обычные, затянутые кое-где обычными же облаками; и никаких следов загадочных «ангелов».
А потом чары достигли своей цели – похожей на исполинского ежа цитадели, ощетинившейся клыками островерхих башен, тёмный камень с распростёртым на нём нагим человеческим телом – белизна кожи на чёрном монолите.
Взмах серпа – грудь жертвы раскрылась, хлынула кровь; и в следующий миг заклятие достигло цели.
Всё исчезло; всё заместил собой огонь.
Несколько мгновений чародеи молчали, изумлённо таращась на картину, угасающую в фокусе сетки, растянутой по сложной дуге.