В самом Азуре ситуация была противоположная. Здесь женщины ловили пареньков в тихих переходах дворца, смущали, лапали, дарили дорогие подарки за сорванный поцелуй или смелую ласку. Но намеки королевы дали мне понять, что Лукас так же несведущ в делах брачной постели, как и я. Размышляя об этом я терялась, но очутившись в запертом доме вместе с принцем, поняла, что судьба оказалась ко мне милосердна. Мы вдвоем, у нас столько времени, сколько мы пожелаем, на то, чтобы найти подход друг к другу.
В Тистании брачная ночь принцессы проходит за тонким бархатным пологом, и каждый звук, каждый стон слышат «свидетели брачного ложа» расположившиеся в креслах у камина. Они пьют вино и подбадривают новобрачных шуточками и криками, а потом вывешивают простыню в окно, демонстрируя невинность молодой жены и доблесть ее супруга. Понятно почему после такого испытания юные жены стесняются выходить в свет, и неохотно встречают мужей в своей постели. А мне хотелось иного.
Однажды, когда я еще носила короткое детское платье, я убежала в сад и спряталась там в колючих кустах, надеясь поймать себе птичку. Сидела долго и тихо, и потому нечаянно увидела любовное свидание супружеской пары. Кавалер де Граваль пришел в самый уединенный уголок королевского сада, чтобы провести несколько часов со своей женой. Они мало говорили, но в их молчании было столько близости, сколько я прежде никогда не видала. Он был приближенным моего отца, его супруга состояла в штате фрейлин королевы, так что виделись они не часто, хотя очевидно любили и ценили друг друга. Их ласки были медленными, чувственными и очень скромными, они все же опасались, что их застанут, и потому не позволяли себе обнажиться, зато потом, когда все кончилось кавалер положил свою голову на колени жены, а она гладила его по лицу и целовала, прижимаясь всем телом.
Я бросила взгляд на Лукас: интересно, если я проведу кончиком пальца по его безупречной смуглой коже, он попытается поймать мою руку для поцелуя? Де Граваль ловил, целовал и даже облизывал пальцы своей жены…
Тут я перевернула страницу книги и замерла. Нагота двух фигур ослепляла. Я торопливо перекинула лист и стало еще хуже, жар пополз по телу, но я не могла оторваться от мужчины и женщины сплетенных в объятии. Ее грудь прижимается к его груди, руки гладят спину, а ноги! Хотелось зажмуриться и одновременно смотреть, дыхание участилось, а над плечом раздался голос мужа:
– Госпожа моя, чтимая супруга, могу ли я просить дозволения коснуться вас губами?
Первый поцелуй удивил – Лукас припал к моему плечу, шепча что-то невнятное.