— Возможно, — скучным голосом согласился Володя, когда Паршина начала затихать. — Только тогда непонятно, кто стрелял на прошлой неделе? Или вы продолжаете утверждать, что это письменный прибор на пол свалился?
От дверей донеслось громкое «Ой!», и мы оглянулись. Бледная Альбина Александровна, вжимаясь спиной в косяк, с ужасом смотрела на свою начальницу.
— Да прекрати ты, дура! — Паршина вытерла ладонями мокрое лицо. — Ты что себе придумала? Это Алябьев убил Валентина, поняла?!
— П-поняла, — кивнула секретарша.
— А вот свидетелей запугивать не надо, — укоризненно покачал головой Стрешнев.
— Каких свидетелей? Ее здесь не было вчера утром, она ничего не видела и ничего не знает!
— Вчера не было. А на прошлой неделе… — Володя обернулся к секретарше и спросил ласково: — Альбина Александровна, когда этот лев упал?
— В сре-е… — Голос ее сорвался, но секретарша вдохнула поглубже и сумела выговорить: — В среду.
— Спасибо. — Стрешнев снова повернулся к Паршиной: — Так, может, и дыра в подушке в среду появилась, а? Светлана Павловна?
— Я не понимаю, о чем вы говорите, — устало ответила Паршина. — Какие-то дырки, пули, экспертизы… Я не понимаю, какое отношение эта подушка имеет к смерти моего мужа.
— Самое прямое, — неожиданно подал голос Александр Сергеевич. — Рита, объясни, пожалуйста, Светлане Павловне.
— Что тут объяснять, — проворчала я. — Вон, даже Альбина Александровна все уже поняла.
Никакого прибора вы в среду не роняли, вы хотели проверить, будет ли выстрел слышен в других помещениях. Положили льва на пол, рассыпали карандаши, потом прижали пистолет к подушке и спустили курок. Результат проверки вас вполне устроил. Альбина Александровна, конечно, прибежала, но вы объяснили, что уронили прибор, и она поверила. А в других кабинетах народ ничего не услышал. Вы знали, что Алябьев договорился встретиться с вашим мужем, поэтому отправили секретаршу в налоговую инспекцию. Стоянка прекрасно видна из окна вашего кабинета, и когда вы увидели, что Алябьев приехал, то начали действовать. Позвонили в полицию, зашли в кабинет мужа, выстрелили в него, бросили пистолет на пол и вернулись к себе. А через пару минут распахнули дверь и устроили громкую истерику. Вы хотели, чтобы Ивана арестовали над трупом вашего мужа, чтобы никому и в голову не пришло сомневаться, кто убийца…
— Глупости! — Паршина резко встала с дивана и, демонстративно отвернувшись от меня, обратилась к Стрешневу: — Я не понимаю, почему я должна сидеть здесь и слушать этот бред. И зачем вы слушаете, я тоже не понимаю! А главное, я не понимаю, почему вы позволяете себе оскорблять меня нелепыми подозрениями! — Она снова повернулась ко мне и сорвалась на крик: — И перестаньте тыкать в меня этой подушкой! Вам нужно вытащить из тюрьмы Ивана, потому что он ваш клиент, но вы не сумеете свалить все на меня! И эта идиотская подушка вам не поможет!