Защищенная лаборатория оказалась длинным приземистым зданием, выкрашенным в серебристый цвет. На входе сидел безопасник, который моментально подобрался при моем появлении, но, увидев в моей ауре знак признанного Солдока, откозырял и пропустил внутрь, подсказав направление, куда нужно идти.
Пахло озоном, какими-то лекарствами, а еще почему-то свежескошенной травой - вот этот аромат я здесь точно не ожидал учуять... Следуя указаниям охранника, я подошел к двустворчатой двери, у которой меня поймал юркий маленький вели в очках и заставил надеть ярко-желтый защитный костюм с круглым шлемом, похожим на старинный аквариум. Что ж, требования техники безопасности нужно соблюдать, неважно, находимся мы на Земле или на Соул.
Как только синелицый очкарик одобрительно похлопал по моему плечу (интересно, он и с настоящими аристократами так же себя ведет?), двустворчатая дверь с шипением открылась, являя моему взору просторную лабораторию. Сразу несколько фигур в таких же желтых скафандрах суетились вокруг лежащего на наклонном столе Михаила. Руки и ноги его были скованы, но он, судя по выражению лица, не был против - даже улыбался.
- Эй, Макс! - он позвал меня по имени вполне человеческим голосом, а не тем утробным рыком, что я слышал вчера во время драки. - Ребята сказали, что у меня есть шанс излечиться!
Я невольно нахмурился - что значит «шанс»? Или Ами пытается меня уверить в том, что есть способности, на которые ее медитация не подействует?
- Лорд Солдок? - ко мне повернулся один из ученых. - Это не совсем так. Скорее, речь идет о том, что мы можем остановить дальнейшее развитие изменений в геноме, параллельно изучая его. Колло, вводите реагент!
Стоп. Значит, они сейчас говорят о крови Гауссов - а я-то уже испугался, что с контролирующей меткой какие-то проблемы. Чтобы себя успокоить, я использовал «Проявление», убеждаясь, что «паучок» вивисектора остается все того же успокаивающего черного цвета, и уже собрался уходить, когда в лечении явно наметился сбой.
Одна из фигур в скафандре смешно доковыляла до полувели, и в вену Михаила, почему-то серьезно разбухшую, вошла тонкая игла. По прозрачной витой трубке пошло что-то светло-голубое, вот тут и случилось то, чего явно никто не ожидал.
Вена на руке Михаила треснула по всей длине, парень закричал от боли, а потом его раздуло, будто резиновую игрушку, и он снова взорвался. Только не так, как тогда, на корабле... Его буквально вывернуло наизнанку, и все вокруг в лаборатории оказалось залитым густой темной кровью. А на наклонном столе осталось такое, от чего мне мгновенно захотелось выйти на воздух.