– Откуда шрам?
– Раскроило полголовы осколками снаряда. Задело часть позвоночника… Собирали по кусочкам.
– Тебе повезло. Если ты умеешь ходить и говорить. Но насчёт всего остального…
Марк смеётся.
– Намекаешь, что я чокнутый? Нет, Ева. У меня есть справочка о том, что я здоров… Бываю эмоционально нестабилен, но здоров.
– Ты пропускаешь приём лекарств?
– Я пью из круглой баночки. На ней написано название лекарства. Круглые белые таблетки.
Меня обжигает догадкой.
– Они все так похожи, да? Кто скажет, что ты пьёшь именно таблетки, а не витамины?
– Никто, – улыбается Марк, – кроме меня. Но я тебе и без того скажу, что мне не нравится ходить как медлительному зомби.
– С тобой всё понятно. Марк. Но тебе пора уходить.
– Не-а…Думаешь, трахнул тебя один раз и этого достаточно?
– А ты решил, что получил в своё распоряжение игрушку для удовлетворения сексуальных потребностей?
– Нет, не игрушку. Тебя. Интересную тебя, жаркий секс. Что плохого? Тебе понравилось…
– Так ненормально.
– Значит, так и надо…
Марк посмотрел на фотографию, валяющуюся на полу. Странно, но меня не скручивало от мучительной боли. Как раньше. Интересно, давно ли прошла фантомная боль? Я спряталась здесь от всех, опасаясь напоминать себе о потере мужа. Думала, что будет больно… А боли нет. Только злость и досада на этого сумасшедшего, нарушившего мой покой, разбившего стеклянный купол моего мирка.
– И… Как это всё оказалось у компании, Ева?
Я вздыхаю. Начинаю говорить. Всё ещё опасаюсь: станет так больно, что будет недовольно дышать. Немного ноет внутри, как от потери чего-то ценного. От потери, ушедшей далеко-далеко в прошлое.
– У мужа обнаружили признаки рассеянного склероза, быстропрогрессирующего. Сейчас делают операции на головном мозге и назначают курс лечения, но стопроцентной гарантии выздоровления никто не даёт. Он дал согласие на операцию. Но были велики шансы, что потеряется безвозвратно часть воспоминаний… Один из приятелей мужа работал в компании «CVR». Он знал, что у мужа болезнь очень сильно прогрессирует и… рассказал об одной из разработок. Когда воспоминание записывается как на плёнку… В несколько сеансов. Конечно, разработка была ещё довольно сырой, по словам приятеля мужа. Пока можно было привязать воспоминание только к одному конкретному устройству…
– То есть очкам?
– Да, на тот момент это было именно так… Якобы через года два новую услугу доведут до совершенства и только потом выпустят на массовый рынок. Он предложил нам попытаться попробовать, испытать на себе. Ничего плохого, да? Память изнашивается. А так у нас было бы очень чёткое и ясное воспоминание.