10
В последний вечер Яннер пригласил Светлану поужинать с его семьей у них дома в Берне. У Антонино Яннера мать была итальянка, отец — немец; дома с женой Адрианой и восьмилетним сыном он говорил по-итальянски. Они ели спагетти с помидорами и базиликом и слушали Баха. Их восьмилетний сын все время ласково гладил Светлану, думавшую: «Я была в таком же возрасте, а может, и еще младше, когда мама решила покинуть этот мир и оставить нас, детей, на произвол судьбы». Снова и снова она видела саму себя в этом мальчике, который гладил ее по руке, приговаривая:
— Poverina..
— Почему я бедняжка, Марко? — спросила его Светлана.
И взрослые, перебивая друг друга, рассказали вот что: однажды у Марко была высокая температура и он никак не отпускал отца на работу. Чтобы получить возможность уйти, Яннер рассказал сыну, что идет к «одной несчастной тете, которую не хочет взять к себе ни одна страна и которая не может встретиться со своими детьми». Услышав такую грустную историю, маленький Марко отпустил отца. С тех пор он постоянно спрашивал про бедную тетю, которую никто не хочет приютить. Еще даже не познакомившись со Светланой, Марко успел к ней привязаться, так что теперь, когда она пришла к ним в гости, сразу бросился к ней на шею, и растроганная Светлана едва сдержала слезы. Весь вечер он что-то рисовал «для несчастной тети» и дал ей коробочку со своими сокровищами: кусками мела и цветными карандашами, дольками шоколада, двумя мелкими монетками и маленьким марципановым слоником. Светлана говорила ему: «Grazie, piccolo mio»[5] и боялась разрыдаться. Когда она уходила, хозяин дома подарил ей грампластинку с прелюдиями Баха.
— На память, — тихо сказал Яннер.