– Наша звезда? – тихо, почти шепотом, спросил Ник, прерывая долгое блаженное молчание, и Саша только улыбнулся в ответ.
– Какое счастье, что Зонненберга выудили тогда из воды, – сказал он, помолчав. – Ведь это он нас свел.
– Подумать только, что этого могло бы не случиться!
– Рылеев назвал свой журнал «Полярная звезда», – сказал Саша, словно бы без всякой связи с предыдущим. – Мне Иван Евдокимович приносил его. На обложке звезда нарисована, яркая, вот такая. – Саша указал в окно. Звезда поднялась выше, стала холодной и круглой.
«Злодей! – закричали враги, закипев. –
Умрешь под мечами!» – «Не страшен ваш гнев!
Кто русский по сердцу, тот бодро, и смело,
И радостно гибнет за правое дело!» –
помолчав, негромко прочел Саша, и снова горячее молчание установилось в маленькой комнате.
– Какая тишина! Звучит, как музыка… – Саша посмотрел на Ника и подумал о том, как мало знает он своего друга; Ник застенчив и скрытен. Скрытность эта нравилась Саше, он видел в ней проявление внутренней силы и сдержанности.
– Вы любите музыку? – спросил Ник.
– Не знаю. Мне редко приходится слушать музыку.
– Я мечтал стать музыкантом, но батюшка почему-то запретил уроки музыки… – Покорная грусть слышалась в голосе Ника.
Саша невольно подумал, что Нику тоже живется нелегко. Ему захотелось пожаловаться другу на тяжелый нрав Ивана Алексеевича, но он сдержался: нельзя вызывать, жалость, даже у Ника.
– А я мечтаю об университете, – сказал Саша. – Папенька записал меня на службу в Кремлевскую экспедицию. Но я сказал, что буду студентом. А если служба помешает учению, выйду в отставку!
Ник, испытал чувство зависти: он не смог бы говорить с отцом столь решительно.
Внизу раздался картавый голос Зонненберга.
– Безобразнейший из смертных, воображающий, что неотразимее нет никого в мире, зовет вас!
– Да, пора, – согласился Ник.
– До завтра?
– До завтра…
Они пожали друг другу руки и вместе поглядели на звезду.
– Наша?
– Наша.
Платон Богданович Огарев не любил жить в городе. В апреле выезжал он в подмосковное имение свое Кунцево и увозил Ника.
Но как страусы думают, что, спрятав голову под крыло, они защитят себя от любой опасности, так мальчики старались не говорить о том, что им предстоит расстаться, все надеялись: что-нибудь помешает их разлуке. Они не могли поверить, что не увидят друг друга несколько месяцев.
Но время неумолимо шло своим чередом, и день отъезда наступил.
Утром Карл Иванович привел Ника к Саше прощаться. Одетый по-дорожному, в курточке с большими карманами и блестящими пуговицами, Ник стоял перед Сашей и мял в руках свою светлую широкополую шляпу. Мальчики были так взволнованы, что боялись заговорить, готовые расплакаться.