Пилчер вытянул из-под письменного стола Апшоу стул, подтащил его к кровати и уселся, после чего пристально уставился на своего помощника:
– Ну, и что ты мне скажешь?
– А что я должен сказать? – отозвался тот.
– Насчет твоей команды. Ты сказал, что управишься с этим. Ты должен был узнать, кто из них помогал шерифу Бёрку организовать бунт.
Тед вздохнул. Потом он сел, нащупал на прикроватном столике очки с толстыми стеклами и надел их. Апшоу по-прежнему был в заляпанной рубашке с короткими рукавами и пристегивавшимся к воротнику галстуком и в тех же самых брюках, что и накануне. Он даже не озаботился разуться.
Прошлой ночью, в кабинете шефа, Апшоу испытывал страх; теперь же он ощущал лишь усталость и гнев.
Очень сильный гнев.
– Когда ты сказал мне, что у шерифа была информация, которую он не мог получить другим путем, – начал Тед, – ты хотел донести до меня, будто что-то подразумеваешь под этим?
Пилчер откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу:
– На самом деле нет. Я лишь хотел, чтобы ты, как глава службы наблюдения, выполнил свою работу.
Его помощник кивнул.
– Я и не думал, что ты мне ответишь, но это ничего. Я знаю, что это за информация. Мне следовало сказать тебе это минувшей ночью, но я был слишком напуган.
Дэвид склонил голову набок, и Тед продолжил:
– Я нашел съемку того, что вы с Пэм сделали с твоей дочерью.
На момент в комнате повисло болезненное молчание.
– Потому что шериф Бёрк попросил тебя помочь ему? – поинтересовался Пилчер.
– Я сидел здесь всю ночь, пытаясь понять, что делать. – Апшоу сунул руку в карман и вынул записывающее устройство, напоминающее по виду пластинку слюды.
– Ты сделал копию этой записи? – спросил его гость.
– Да.
Пилчер опустил глаза, глядя в пол, но потом снова поднял их на Теда:
– Ты знаешь, сколько всего я сделал для этого проекта. Ради того, чтобы мы могли сидеть здесь сейчас, две тысячи лет спустя, последние из человечества. Я спас…
– Есть граница всему, Дэвид.
– Ты так думаешь?
– Ты убил свою дочь.
– Она помогала подполью…
– Убийству Алиссы нет оправдания. Как ты этого не понимаешь?
– Я сделал выбор, Тед, еще в той, предыдущей жизни. Нет ничего, ничего важнее, чем Заплутавшие Сосны.
– Даже твоя дочь?
– Даже моя дорогая Алисса. Ты думаешь… – по лицу старика вдруг покатились слезы, – я желал такого исхода?
– Я больше не знаю, чего ты желаешь. Ты убил всех жителей города. И свою дочь. А много лет назад – свою жену. Где же конец? Где черта?
– Нет никакой черты.
Апшоу провел пальцами по карте памяти, лежащей у него на ладони, и произнес:
– Ты еще можешь отойти от этой грани.