– Был у меня вариант! – после чего, покопавшись за пазухой, извлекла нечто, завернутое в кусочек фольги, и предъявила мне: – Вот!
Подозрительно глядя на ее ладошку, я поинтересовался:
– Это что такое?
Настя, развернув фольгу, предъявила крохотную таблетку и просто ответила:
– Яд. Быстродействующий яд. Так что ни БОГС, ни те подонки мне бы не успели ничего сделать…
А потом у нее из глаз быстро-быстро закапали слезы, и я понял, что психотерапевт из меня получился крайне хреновый.
Чуть позже, забрав Костю с сыном, мы приступили ко второй части операции. А именно – к отходу. План был простой: не залегать на дно в Калаянской, а наоборот – выскочить из станицы, пока не объявили «антитеррор». Самым главным аргументом стало то, что Костя знал брод, дающий возможность объехать пост на мосту. И задумка почти удалась. М-да… ключевое слово тут: «почти». Нет, брод существовал. И Дубинин с ним не промахнулся. По времени мы тоже замечательно укладывались, так как с момента первого взрыва на площади и нашего подъезда к реке прошло немногим более двадцати минут. Только вот никто из нас почему-то не учел теплую погоду и в особенности сегодняшний жаркий день. Поэтому когда мы подкатили к этой переправе, сидящий рядом с Чижом Костя мрачно выдохнул:
– Приехали.
Я, оторвавшись от важного дела утешения любимой девушки, встрепенулся:
– В чем дело?
– Видишь – вода разлилась и тот берег подтопила. Сядем, ей-богу, сядем!
Выйдя из машины и хлопнув дверью, я окинул взглядом водную преграду и задумчиво нахмурился. С одной стороны, она производила несерьезное впечатление – небольшой участок мутной воды, по которой неторопливо плыл разнообразный сор. С другой – уровень речки поднялся, и коли застрянем, то будем тут торчать, как прыщ на носу у красотки. А до окраины Калаяновской, скрытой сейчас за небольшим бугорком с голыми кустами на макушке, всего метров пятьсот. И лебедки на «уазике» нет… Черт, а как все хорошо складывалось! И ведь главное – в станицу возвращаться довольно стремно. У Дубинина там просто нет знакомых, которые бы нас приняли. Матвеич, поделившийся взрывчаткой, мог бы приютить, но у него в соседях: слева дом полицая, а справа семейка, с которой он в жестких контрах. То есть стукануть о непонятных гостях могут с обеих сторон. Стоп! А что у Насти? Шагнув обратно к машине, я поинтересовался этим вопросом. Но и тут случился облом. В последний раз шмыгнув носом, она объяснила, что никаких подпольных групп в станице не было, а был резервный контакт – молодая супружеская пара, которая являлась просто связниками. Все бы ничего, только они еще два дня назад уехали в больной матери в Яблоневку. Разочарованно выдохнув, на всякий случай спросил: