Пенсионер повернул голову, взглянув на демона сверху вниз.
– На удивление хорошо.
– Видите, а вы сомневались…
– Только никак не могу понять, где мы.
Я уже было собрался ответить что-нибудь о том, где он находится. Что-нибудь в «народном» рифмующемся стиле, к Караганде не имеющем никакого отношения. Но… Геннадия Николаевича усадили на груду грязных ватников.
– Странно. Я очень странно себя чувствую, – бормотал он.
– Что-то болит? Где-то тянет?
– Нет… – неуверенно протянул Геннадий Николаевич. – У меня такое ощущение, словно я заново родился.
– Ну, если в детали не вдаваться, так оно и есть.
И тут лицо Геннадия Николаевича вытянулось от удивления. Подняв руку, он запустил себе в рот пальцы, словно хотел что-то нащупать.
– Подождите… Подождите… – начал бормотать пенсионер. – Там же у меня «мост» был.
– А теперь нет? – с наигранным удивлением поинтересовался Тогот.
– Нет.
– А что есть?
– Зубы… – растерянно пробормотал старик. – И тут зуб.
– И что с этим зубом?
– Раньше его не было.
– Раньше не было, а теперь есть, – вздохнул Тогот. – Эка беда! – а потом, в один миг став серьезным, продолжал. – Ваш организм претерпел полное восстановление. Так что теперь у вас не осталось ни одной старой болячки.
И Тогот протянул ему комплект нижнего белья и спортивный костюм, еще запечатанный в целлофан. Словно клоун-иллюзионист, он вынул все это прямо из воздуха.
– Одевайтесь. А теперь следующий, как сказал заведующий, – и, повернувшись к очкарику, звонко щелкнул клыками.
Не знай я Тогота, я бы в штаны наделал, но, отлично зная повадки покемона, только мысленно усмехнулся.
– Мадам у нас отделалась крепким поцелуем, – продолжал Тогот, бросив косой взгляд на Валентину. – Ну, а тебе, сладкий мой, придется пройти полный терапевтический курс.
Несмотря на тусклый свет запыленных ламп, я отлично видел, как скривилось от страха лицо Дмитриева. Нет, надо же быть таким трусом! Хоть бы не показывал… с другой стороны, еще каким трусом станешь, когда окажешься в игривых лапках Тогота. Однако реакция пленного моему покемону явно понравилась, он шагнул к Дмитриеву и игриво взъерошил ему волосы.
– Не бойся, сладкий мой, прежде чем к столу подавать, нам надобно тебя вылечить. Знаю, чувствуешь ты себя уродом полным и лечиться не хочешь… Ну, хочешь ты или нет, а придется.
Потом он и Этуаль подхватили Дмитриева под мышки и, несмотря на его завывания и слабые попытки сопротивляться, потащили к ванне.
– Подождите… Подождите… – неожиданно заступил им дорогу Иваныч. – Вы что же, и этого ублюдка вылечите?
– Есть такое понятие «гуманизм».