Следом полетела и сахарница, Крис получил хорошенько по правому боку, взвыл от боли и все-таки догадался, что пора и честь знать.
У меня еще долго тряслись руки, пока я убиралась. Это со мной что-то не так, что каждый проходимец мимо пройти не может? Со мной не так, если я целых несколько минут верила, что он всерьез переживает о моем положении? Гнида – он гнида и есть. Да если бы у меня были деньги на билет, я бы догнала и всучила ему, лишь бы больше никогда не видеть!
Нервное напряжение быстро прошло, а к вечеру окончательно забылось. Крис, как и в прошлый раз, наметил во мне червоточину, толкающую сразу к нескольким размышлениям. Я действительно «не такая», или все «не такие», пока жизнь не прижмет? Я ни разу не просила денег у Сергея Андреевича, даже за квартиру он платит только по собственному решению, мне и в общежитии было бы неплохо. Я не взяла пальто или что там было, брала только то, что он давал насильно, подчеркнуто не интересуясь моим мнением – нижнее белье, ресторан, вот по сути и весь список, под которым я подписи не ставила. Но не стану ли я как Крис через месяц или год – буду ловить подачки как собака палку и вилять хвостом? В конце концов, у меня есть просто богатый любовник, я имею право одеваться дорого и ходить в лучшие места, вот только мораль мешает: деньги за секс – это та планка, дальше которой я уже перестану быть собой. Потрясла головой, выгоняя раздражающие мысли. Нет, в этой роли я все еще представить себя не могла. Определившись с этим вопросом, сразу почувствовала себя лучше. Да, я любовница, заложница чужих желаний, меня можно заставить сделать многое, но проституткой я стану только после того, как сама себя ею почувствую.
Закрыв для себя эту тему, перешла к другой – уже не такой очевидной, но тоже всплывшей благодаря Крису. Кто я для Сергея Андреевича? Сексуальная рабыня, для которой он просто создает видимость хорошего отношения, или все-таки уже человек? Показалось, что этот вопрос можно выяснить только одним способом.
Поскольку он так и не позвонил, я набрала номер Сергея Андреевича сама, уже после одиннадцати вечера.
– Заняты?
– Да, немного, – он ответил бодро. – Ничего не случилось?
– Нет. Я просто хотела сказать, что собираюсь переехать. В какой-нибудь большой город, где возможностей больше. Но притом понимаю, что смогу это сделать только после того, как вы меня отпустите. Так сколько еще вы хотите играть, Сергей Андреевич?
Его голос изменился:
– Мне сейчас действительно некогда… Черт. Юль, этот разговор надо вести не по телефону.