На Тиля взглянули два алых провала на месте некогда зеленых глаз, и владыке стало нехорошо — столько мощи оттуда выплеснулось, так много магии… причем магии, почти ничем не сдерживаемой! Эта борьба отнимала у Таррэна все силы! Она причиняла ему боль! Выматывала сильнее, чем что-либо другое! Хотя, конечно, не так сильно, как невесть откуда взявшееся чувство вины за ничтожный проступок, на который в прежние времена никто и внимания бы не обратил. Даже Белка. Однако здесь, на Алиаре, это все-таки случилось: Таррэн, похоже, впервые не сдержал своего раздражения… она тоже вспылила и заупрямилась… и это почему-то сделало «Огонь жизни» нестабильным! Как в те времена, когда на Лиаре правил владыка Изиар, а его магия срывала покров безумия с бесчисленного количества разумов.
— Бездна… Таррэн, держись! — Тирриниэль сорвал с ветки опустошенный венец, из которого не так давно выкачали всю магию, и спешно всунул в ладонь сына.
Тот машинально сжал пальцы, и заключенный в венце изумруд моментально засиял. Секунду спустя заметно разогрелся, раскалился, а всего через два удара сердца запылал так неистово, что Тиль выругался и выдернул его обратно. Однако почти сразу выронил, обжегшись, и с растущим страхом посмотрел на сына.
Мать мастеров… да что же это такое?! В его венец легко входит резерв трех высших магов! Трех! А Таррэну хватило пары мгновений, чтобы наполнить его до краев, едва не разрушить и при этом ничуть не убавить своих возможностей! Что за сила в нем вдруг проснулась?! И как он смог стать таким могучим всего за несколько лет, если после возвращения с Алиары этого еще не было?! Неужели из-за Белки?! Или тут примешивается что-то еще? Что-то, отчего сын буквально помертвел и стал каким-то чужим? Неправильным? Если не сказать — одурманенным?
Тиль в панике обшарил глазами неподвижное лицо сына.
«Нет, узы разорваны — Белка действительно его покинула. Даже в мыслях. Но тогда что это? Откуда? Как, в конце концов, мы не заметили этого раньше?! Неужто Эл поэтому решился попробовать с ясенем? Увидел неладное, влез чуть поглубже и едва за голову не схватился?! Но тогда почему не сказал мне сразу? Почему не позвал на помощь?!»
«Тиль! — тут же раздалось в голове темного эльфа напряженное. — Где бы ни был, возвращайся! Ты нужен Таррэну!»
«Я с ним, — потрясенно отозвался владыка Л’аэртэ, торопливо забирая у обездвиженного сына бурлящую и клокочущую силу „Огня“. — Где ты ходишь, мерзавец?! Как посмел бросить его в таком состоянии?!»
«Прости… я больше не смог. Я все-таки не темный. — В голосе Элиара послышалась смертельная усталость. — Все, что я сумел, это попросить ваш ясень забрать излишки и направить их хоть на что-то полезное. Но, как видишь, не помогло: Таррэн как выронил флейту, так в себя и не пришел».