Ты выжила, потому что так должно было случиться.
Странная фраза Сабины всплывает у меня в памяти, но я яростно отбрасываю ее прочь.
Почему так должно было случиться?
Я не знаю.
По той ли причине я все еще здесь, что должна спасти Дэра, как Джейн спасла Рочестера?
Я не знаю.
Все, в чем я уверена, так это в том, что я должна раскопать правду, если мне и предстоит кого-то спасти.
Правда подарит нам свободу.
Я снова заблудилась.
Поместье Уитли настолько огромное, что я постоянно теряюсь в его уголках. Так или иначе, я оказываюсь около кабинета Элеаноры, и из-за двери я слышу ее голос.
Я хочу ухватиться за ручку двери, но внезапно останавливаюсь, потому что, кажется, она сегодня не в духе. Из небольшой щели до меня доносятся ее слова достаточно громко и ясно, чтобы я могла понять все сказанное.
– Она не в себе, Элеанора, – скрипучим голосом говорит Сабина, – боюсь, ей требуются отдых и уединение.
– Она совершенно точно может получить их здесь, в Уитли, – нетерпеливо отвечает Элеанора, – не вижу ни единого повода для твоего беспокойства.
– Она потеряла все, что у нее было, – объясняет Сабина, – а вы не предлагаете ей ничего, кроме временного пристанища. Вам стоило бы поговорить с ней…
– Поговорить с ней о чем? – взрывается Элеанора. – Напомнить ей о…
– Тебя не учили, что подслушивать неприлично?
Дэр делает шаг ко мне, с любопытством изучая мое лицо. Он настолько красив, что кажется, будто в нем есть нечто потустороннее. Он снова нарушает мои личные границы. А еще явно не хочет, чтобы я слышала то, что они обсуждают за дверью.
Я делаю глубокий вдох.
– Что все вокруг скрывают от меня? – спрашиваю я.
В ответ он лишь встряхивает головой:
– Ничего.
Это нечто очень важное, я уверена в этом.
– Мне нужно знать, – настаиваю я.
Он смотрит на меня в упор:
– Ты здесь, чтобы поправиться, Калла. Чтобы отдохнуть и прийти в себя.
– Но ты сказал, что я в опасности, – напоминаю ему я, – разве мне не нужно знать, что представляет для меня угрозу?
По его выражению лица я улавливаю, что ему сейчас очень некомфортно, его темные глаза излучают странный блеск.
– Эта семья пережила слишком много. Тебе необязательно узнавать все это прямо сейчас. У тебя есть только один выход – попробовать довериться мне.
Мне бы хотелось это сделать.
– Это какое-то безумие, – шепчу я.
– Полагаю, все мы здесь не в своем уме, – цитирует он Льюиса Кэрролла, из чего я могу сделать вывод, что ему просто нечего ответить.
Мои ногти сильно впиваются в ладони, а внутри поднимается буря разочарования.
– Я люблю тебя, и ты это знаешь, – пытается объяснить он, – я уже так устал от этого всего!