– Здравствуй, дитя, – приветствует она меня, сжимая в руках горсть сорняков.
Я наблюдаю за тем, как она пропалывает землю, а затем сеет, вырывает и подрезает растения.
Почему все обращаются ко мне «дитя»? Разве я похожа на ребенка?
– Доброе утро, – отвечаю я ей, – вы не видели Дэра?
Она встряхивает головой.
– Он гулял здесь рано утром, – вспоминает она, – но мне кажется, я видела, как он уезжал.
Мне любопытно, куда он отправляется каждый день.
Я присаживаюсь на колени рядом с Сабиной.
– Каким было его детство? – спрашиваю я, надеясь, что она сообщит мне что-то, чем не поделился он. – Наверное, вы можете рассказать мне много интересного, ведь вы были его няней.
– Да, ты права, – кивает она, – но Оливия проводила с ним гораздо больше времени, она была очень заботливой матерью. Элеаноре так и не удалось стать достаточно близким человеком для твоей мамы. Элеанора была равнодушной. Оливия же очень любила Дэра. Он вырос в любви, дитя, это то, что я могу точно сказать о его детстве.
Но я слышу в ее голосе нечто, кричащее о том, что материнская любовь была единственным светлым моментом в его жизни тогда.
– А Ричард? – не унимаюсь я.
Лицо Сабины становится мрачным, когда я упоминаю о нем.
– Ричард никогда не любил Дэра, – честно отвечает она, – он считал мальчика своим конкурентом за внимание Оливии, что, как ты понимаешь, было просто смешно. Дики был очень жесток с Дэром. Но я делала все от меня зависящее, чтобы защитить его.
Мое сердце замирает, потому что в ее интонации есть какая-то нотка, которая дает мне понять, что ее усилий оказалось недостаточно.
– Как он обращался с ним? – задаю вопрос я и тут же жалею, потому что на самом деле боюсь услышать ответ.
Она отводит взгляд.
– Это уже не так важно. Это в прошлом. Былого не вернуть, а Дэр сполна расплатился с ним за его грехи.
Это пугает меня. Я слегка откидываю голову назад от удивления:
– Что вы имеете в виду? Что сделал Дэр?
Она мотает головой:
– Теперь это дело прошлого и уже не имеет значения.
Но я знаю, что это все еще важно.
Это написано у Дэра на лице.
Я до сих пор читаю этот ужас в его глазах.
Тайны – это то же самое, что и ложь, поэтому я должна вывести его на чистую воду.
Я ухожу, оставляя Сабину заниматься садом, но, отдаляясь от нее, я чувствую, как пристально она смотрит мне вслед.