Они снова сидели в креслах за журнальным столиком. Тихо звучал магнитофон.
— Ты любишь страшные тайны? — интригующе спросила Лэнгли, глядя прямо в зрачки Егору.
— Ну какой же поэт не любит страшных тайн? — любуясь ее яркими глазами на бледном лице, вопросом на вопрос ответил он.
— Тогда слушай…
И в это время погас свет. Стало темно и тихо, как в погребе.
— Это почему? — донесся из мрака голос Лэнгли.
— Не знаю. Уже давно такого не было. Но у меня есть свечи.
Егор, спотыкаясь и чертыхаясь, на ощупь нашел подсвечник и спички. Комната озарилась неровным желтым светом, и на двух розовых свечах, установленных на высоком бронзовом подсвечнике, остывая, набухли первые прозрачные капли.
— Итак, о страшной тайне… — напомнил он.
— Ну, слушай, — продолжила она. — Я прибыла сюда из другого, параллельного, мира.
— Так вот откуда, оказывается, берутся такие интересные женщины! — поддержал шутку Егор, обрадованный тем, что его гостья окончательно развеселилась.
— Ну, насчет этого ничего не могу сказать — тебе видней, — серьезно сказала Лэнгли. — А вообще, у нас там кого только не встретишь! Тебе еще посчастливилось не увидеть болванов, потерявших чемодан.
— Да, кстати, о чемодане: как ты туда попала?
— В чемодане-то как раз все и дело. Это вход в коридор, ведущий в другой мир. Как он устроен, рассказывать тебе не стану — это бесполезно, да я и сама не знаю всего, но с его помощью мы проникаем к вам. Понимаешь?
Егор во все это, вроде бы, и не верил, но что-то заставляло его волноваться и нервничать.
— И зачем же вы проникаете? — все еще улыбаясь, спросил он.
— Как зачем? Разведка!
— Шпионаж, значит?
— Ну… — она замялась и как-то неуверенно уточнила: — Научные исследования.
— Это другое дело. А что, иномирянки сильно отличаются от земных женщин? — Егор, смеясь, взял ее руку и стал гладить ее кончиками пальцев, не находя в ней ничего потустороннего.
— Я наполовину иномирянка. Моя мама — землянка. А от браков наших людей с землянами всегда рождаются дети, больше похожие на землян.
— Ну, это уже и вовсе забавная история, — едва не рассмеялся вслух Блоков.
— Правда? — на лице Лэнгли появилась злорадная улыбочка.
Она подскочила и быстро вышла. В прихожей послышалось громыхание чемодана, и вскоре он, неприятно черный, оказался раскрытым на диване.
— Внимание! — Лэнгли сунула в него руку по самое плечо. — Ну что?
— Фокус-покус какой-то, — слегка смутился Егор.
— Попробуй сам.
— Я не мальчик и в детские игры не играю, — поэтом неожиданно начал овладевать страх.
— Будешь играть! — рассердилась женщина и, цепко ухватив Блокова своими нежными ручками, сунула его головой в чемодан, да так резко и неожиданно, что он громко вскрикнул, машинально выставив вперед руки. Однако руки его провалились в нечто зеленое, и Блоков едва не нырнул в чемодан всем телом, но иномирянка, поймав его за рубашку, вытащила обратно.