– Интересно, – хмыкнул князь Панкратов, опуская руку с ножом.
И на защиту навалилось нечто во сто крат более мощное, чем раньше – даже воздух пошел радужными разводами в местах соприкосновения Сил. Но дышать, продолжать двигаться и говорить я мог.
– Я бы хотел, чтобы вы заглянули в документы, – был я по-прежнему спокоен. – Раз вы все контролируете, то что изменится от секунды вашего внимания?
– Я могу посмотреть их после вашей смерти, – радужная расцветка обняла практически все пространство вокруг меня.
– Верно. Но тогда кто ответит на ваши вопросы? – протянул я ему папку, находясь в метре от стола.
– Хорошо. – Поразмыслив, Михаил Викентьевич отменил сковывающую технику и перехватил документы.
Было ли тому причиной мое упорство, или наличие артефактов, или же проблеск рассудка, который обязан был подсказать стоимость вещей, способных на время удержать «виртуоза», но князь убрал нож в сторону, облокотился на стол, дернул за тканевую завязку и распахнул картонную папку. Пробежался глазами. Резко остановился и начал читать с самого начала – на этот раз медленно и очень внимательно. Взгляд его на секунду метнулся к углу листа сверху – туда, где к первой странице была прицеплена фотография.
– Откуда это у вас? – спросил он жестко, сверля меня глазами.
– Из архива ИСБ, – не стал я увиливать. – Некоторое количество бумаг отправилось за пределы их территории вместе с мусорщиками.
И пусть понимает это как хочет.
– Вы хоть сознаете, что у меня под рукой все нужное, чтобы вытащить из вас всю информацию? – демонстративно повел он взглядом на хирургический набор.
– Вся информация и без того есть в бумагах. Город и адрес, карта, фото, – скупо ответил я.
Зазвонил личный сотовый князя, лежащий на столе. Михаил Викентьевич не глядя потянулся к нему, чтобы выключить. Затем обогнул стол и сел за него, чуть подрагивающей рукой перелистнув страницу.
А в облике жестокого господина, готового резать незнакомого ему человека, чтобы запугать несговорчивого банкира, впервые мелькнула человечность.
– Что вы за это хотите? – прикрыв глаза, коротко выдохнул он.
– Ничего, – качнул я плечом.
– Если вы посмеете этим шантажировать, – посмотрел он вновь жестко, – ваша смерть будет даже хуже той, что я планировал сегодня. Я даже поблагодарю вас за закрытую дверь, потому что крики боли, которые вы будете издавать…
– Ни у кого нет копии. Никому не будет разослано, если я не выйду из здания.
Не представляло ни малейшей сложности спокойно смотреть ему в глаза. И оттого чувство глубокого недоумения, мелькнувшее на жестоком лице, заметить было вовсе не трудно.