Вернувшись в столицу Авразара, Тай пообещал себе заняться этим вопросом.
Мужчина обнял руками ствол могучего дуба и жадно вдыхал горьковатый аромат коры, думая, что же делать.
Алиса в качестве эмани его больше не устраивала, как и Наяна в роли жены. Только действовать, как отец, он не может. Развязать войну ради женщины и обречь свой народ на гибель? Не такой ценой. Правильнее будет отказаться от Алисы…
– Не смогу, – выдохнул принц дереву. – Должен быть выход, и я найду его.
Яркий свет бил в лицо, заставляя щуриться и постоянно смаргивать слезы. После затянувшейся болезни с трудом привыкала к великолепию бального зала.
Весть о том, что в пансионе имени Светлоокой Альири произошла вспышка черной оспы, облетела всю столицу. Силы, брошенные на поиски источника распространения недуга, всколыхнули общество. По сей день все обсуждают случившееся и дрожат перед врагом в лице ненавистной оспы. Прежде всего проверку прошли родственники заразившихся девушек. Я точно знаю, что мачеха воспользовалась приглашением императрицы и на время обследования поместья Миал вместе с сыновьями переехала во дворец. Естественно, после того, как их осмотрели лекари.
Однако объявленный карантин в домах воспитанниц ничего не дал. Следов болезни не обнаружили, поэтому изоляция людей, работавших и живущих в этих домах, потеряла свою необходимость.
Когда пришли к выводу, что заразились мы на одном из приемов, в кругах аристократии разразился настоящий скандал. Паника охватила высшее общество, директриса сбивалась с ног, доказывая, что пансион – надежный оплот для девушек и забирать их неразумно и бессмысленно. В то же время объявили итоги проделанной работы, найдя виновных в нашем состоянии: семью Астоун признали мятежными душами, решившими загубить новое поколение, и принцев в частности. Они ведь тоже присутствовали на том единственном приеме, устроенном четой Астоун.
Я не верила ни единому слову обвинений против погибшей семьи. Мало того, что их покарал Палач императора задолго до происшествия, так еще и доброе имя оклеветали на всю империю. И все имевшие хоть малейшее отношение к семейству – далекое родство, брак с одним из его членов – вынуждены были покинуть столицу. На них начали настоящую охоту.
Признанный факт, что любая зараза, прежде чем проявятся симптомы, имеет латентный период, аргументом мне не казался. Я знала правду. Человеком, который заразил меня, была мачеха.
Во время моей горячки со мной находился господин Адвил Тэйлор, он же курировал меня, пока полностью не выздоровела. В одну из наших бесед я спросила, могло ли мое состояние после пройденного родового испытания стать катализатором недуга, и получила утвердительный ответ. Конечно, лекарь попытался заверить, что болезнь протекала своим чередом, постепенным и «правильным» для этой заразы. Хаотичный признак она приняла, уже дождавшись «нужного часа». Он меня пожурил, заявив, что я плохо думаю о своем домашнем окружении, ведь заболели еще шесть девушек из пансиона, бывшие гостями на том злополучном приеме.