– Пожалуйста, не позволяйте никому нанести вам удар в лицо, – крикнул слуга в спину удалявшемуся Дэниелу. – Синяки под глазами чертовски трудно скрыть, а разбитые губы будут отвратительно смотреться за столом леди Коры.
Матушка планировала небольшой прием на следующий вечер, обед в узком кругу для двенадцати пар, по меньшей мере. Большинство гостей были ее давними друзьями – или друзьями ее покойного супруга. Совершенно случайно большинство из них имели молодых, не состоящих в браке сыновей или дочерей. Нет, она не занимается сводничеством, поклялась леди Кора Дэниелу, просто дает девочкам шанс завести новые знакомства до того, как они появятся на большем приеме в толпе незнакомцев. А в этом случае у них будут партнеры по танцам и подруги одного возраста, с которыми можно будет поболтать.
Но когда один из ее давних поклонников, ухаживавший за ней во время ее дебюта, беседовал за предобеденным хересом с Кори, леди Кору это не взволновало.
Но зато взволновало Дэниела. Стинчкомб был старым дураком с темно-коричневой накладкой, как будто никто не догадался, что он лыс, как яйцо, когда фальшивые волосы сползли набок. Кроме того, его сын был таким же глупым и молодым, как Кларенс Хэйверсмит, за исключением того, что у Кларенса был подбородок.
Сюзанна настояла на том, чтобы они пригласили Кларенса на прием, потому что он совсем один в городе и в противном случае может оказаться в компании лиц низкого происхождения. Низкого происхождения? Дэниел почти упомянул о молочнице, но сумел сдержаться. Не то чтобы его сестра была слишком невинна для такого разговора, так как теперь она знала все о Харри – поскольку он больше не являлся неприличным секретом графа. Но у Сюзанны было доброе сердце, и она обращалась с Кларенсом, как с младшим братом, заключая с ним пари на пенни о том, кто из них быстрее поскачет на новых лошадях, или сделает больше трюков, похожих на те, что они видели в «Эстли». Слава Богу, что ей очень хочется успешно дебютировать в обществе, а потому она не станет пытаться устоять на спине кобылы без седла.
Дэниел с удовлетворением кивнул, наблюдая за тем, как озорница беседует с джентльменами по обе стороны от нее, косноязычным, рыжеволосым студентом университета и его болтливым, рыжеволосым младшим братом. Сестра превратилась в настоящую леди.
Сам Дэниел сидел во главе стола, с маркизой с одной стороны и вдовствующей виконтессой – с другой. Эти двое были слишком заняты, договариваясь о браке сына одной с дочерью другой, так что он мог спокойно есть свою баранину. Его посчитали слишком старым, слишком распутным, слишком закоснелым в пороках для юных девушек, хвала Небесам и игорным притонам тоже. Несколько матрон расчетливо изучали Дэниела, предназначая его для своих племянниц в возрасте или сестры, оставшейся в старых девах. По крайней мере, он надеялся, что они не присматриваются к нему ради самих себя.